Золотой дублон Брашера
Шрифт:
— Мерл? Я заметил, что она облаивает ее на каждом шагу.
— Дело не в этом. Девочка еще в куклы играет. У нее был какой-то шок, а старая свинья этим воспользовалась, чтобы полностью ее себе подчинить. При людях она орет на нее, но наедине гладит ее по головке и шепчет на ухо. А малышка просто дрожит.
— Я что-то не очень понимаю, — сказал я.
— Девочка влюблена в Лесли, но не знает об этом. Чувства у нее на уровне десятилетней. Скоро в этой семейке что-то произойдет. Я рада, что меня там не будет.
— Линда, вы толковая девушка, —
Она скривила губы:
— Я думала получить хотя бы передышку. Даже этого не было. Это железная и бесцеремонная женщина, Марлоу. Что бы она ни велела вам сделать, на уме у нее совсем другое. Она что-то задумала. Берегитесь.
— Могла бы она убить пару человек?
Она рассмеялась.
— Никаких шуток. Умерли два человека, и по крайней мере один из них в связи с редкими монетами.
— Я не понимаю, — сказала она. — Вы хотите сказать, они убиты?
Я кивнул.
— Вы сказали об этом Морни?
— Об одном из них.
— А полиции?
— Об одном из них. О том же.
Она внимательно посмотрела мне в лицо. Мы глядели друг на Друга. Она выглядела немного бледной или просто усталой. Мне показалось, она стала немного бледнее, чем прежде.
— Неправда это, — сказала она сквозь зубы.
Я пожал плечами. Она, кажется, немного расслабилась.
— Значит, насчет Дублона Брашера, — сказал я. — Вы его не брали. Ладно? А что насчет развода?
— Это не ваше дело.
— Согласен. Ну, спасибо за разговор. Вы знаете, кто такой Вэнниэр?
— Да, — ее лицо окаменело. — Не очень хорошо. Он приятель Лойс Морни.
— Очень близкий приятель.
— На днях он нарвется на собственные похороны, будьте уверены.
— В этом направлении, — сказал я, — мне и намекали. Что-то с ним не так. Каждый раз, когда упоминаешь его имя, люди напрягаются.
Она посмотрела на меня и ничего не сказала. Слова просто вертелись у нее на языке, но наружу не вышли. Она спокойно сказала:
— Если он не оставит Лойс, Морни его убьет. Точно.
— Ерудна. Эта Лойс кидается на любую пару брюк. Это без очков видно.
— Может быть, Алекс единственный человек, который этого не видит.
— Но Вэнниэр не имеет отношения к моей работе. Он с Мердоками не связан.
Она слегка усмехнулась уголком рта:
— Правда? Я вам вот что скажу. Хотя это и не мое дело. Просто вот такое я простодушное дитя. Вэнниэр знает Элизабет Брайт Мердок, и знает хорошо. В доме я его видела только один раз, но звонит он часто. Я несколько раз брала трубку. Всегда спрашивает Мерл.
— Секретаршу? Вот ведь… занятно, — сказал я. — Мерл, а?
Она наклонилась, чтобы погасить окурок, раздавила его и бросила в корзину.
— Я очень устала, — сказала она вдруг. — Пожалуйста, уходите.
Я немного постоял в задумчивости, глядя на нее. Потом сказал:
— До свидания, и спасибо. Счастливо вам.
Я вышел и оставил ее стоящей у стола, руки в
Было два часа ночи, когда я добрался до Голливуда, загнал машину в гараж и поднялся к себе. Ветер уже прекратился, но воздух был по-прежнему сух и легок, как в пустыне. В квартире было душно, и от окурка сигары Бриза шел тяжелый запах. Я распахнул окна, разделся и вынул все из карманов.
Среди прочего я вытащил счет зубоврачебной фирмы. Все тот же счет на имя X. Р. Тигера.
Я достал телефонный справочник и отыскал X. Р. Тигера. В памяти что-то щелкнуло, и все стало по местам. Адрес был: Девятая Западная, 422. Адрес дома, где жил старый нумизмат.
— «X. Р. Тигер — Зубопротезная лаборатория». Это была одна из табличек на шестом этаже того дома. Я прочел ее, когда выбирался из контры Элизии Моргенштерна.
Но даже пинкертоны должны спать, а Марлоу нужно спать гораздо-гораздо больше, чем пинкертонам. Я пошел спать.
20
В Пасадене было так же жарко, как и вчера, и большой кирпичный дом на Дрезден-авеню выглядел таким же холодным, а маленький крашеный негритенок у дверей — таким же грустным. Та же бабочка села на тот куст — или она была просто похожа? Стоял тот же густой запах летнего утра, и на мой звонок открыла та же средних лет гадюка.
Тем же коридором она провела меня в мрачную комнату. Миссис Элизабет Брайт Мердок сидела в плетеном шезлонге и, когда я входил в комнату, наливала себе из бутылки, которая очень походила на ту же самую, но, вероятнее всего, приходилась ей внучкой.
Горничная закрыла дверь, я сел и положил шляпу на пол — все, как вчера, и миссис Мердок, бросив на меня тот же прямой взгляд, спросила:
— Ну?
— Плохие дела, — сказал я. — Мной заинтересовалась полиция.
Похоже, это ее не взволновало.
— Вот как. Я думала, вы лучше работаете.
Я промолчал.
— Когда я выехал отсюда вчера утром, за мной следовал человек в желтом «купе». Не знаю, что он здесь делал и как сюда попал. Думаю, он следовал за мной и по дороге сюда, но я не уверен. Я от него оторвался, но он нашел меня около моей конторы. Он опять увязался за мной, поэтому я предложил ему объяснить, зачем он это делал, и он ответил, что знает, кто я такой, что ему нужна помощь, и просил меня приехать к нему домой на Банкер-Хилл и поговорить. Я поехал туда после встречи с мистером Моргенштерном и нашел его застреленным на полу его ванной.
Миссис Мердок отхлебнула немного портвейна. Кажется, ее Рука слегка дрогнула, но я не уверен — в комнате было слишком темно. Она прочистила горло.
— Продолжайте.
— Его имя Джордж Ансон Филипс. Молодой светловолосый парень, довольно бестолковый. Называл себя частным детективом.
— Я никогда о нем не слышала, — холодно сказала миссис Мердок. — Никогда его не встречала, настолько я знаю, и имя Мне ни о чем не говорит. Не думаете ли вы, что я его наняла, чтобы следить за вами?