Золотой Крюк
Шрифт:
— Вы не подскажете, автобусы в это время суток еще ходят? — поинтересовался у него Шора, чтобы сменить тему разговора. — Не хотелось бы тратиться на такси до дома. Эти шофера дерут, как опричники…
Арцибульдер ощупал голову, удостоверился в ее наличии, и вместо ответа приказал своим дружкам заткнуть рэкетирам глотки. Кляпы на скорую руку соорудили из обрывков одежды плененных. Булыга сопротивления не оказал, Филипп страшно завращал зрачками и попытался вытолкнуть кляп языком, но только обслюнтявил одному из бандитов руку, за что вновь получил по морде. Шора же старался всячески содействовать любым
— А этот малый забавный, — заметил один из бандитов, тыча в Шору пальцем. — Смешной, на чупа-чупса похож. Даже убивать жалко.
— Не размякай, — строго предупредил Арцибульдер.
— Как их расходовать-то будем, Арчи? — спросил другой, покручивая кастетом на указательном пальце. — Здесь живьем закопаем или за город повезем? Давай решать быстрее, я жене сегодня обещал пораньше с работы придти.
— Ты меня, знаешь, не торопи — видишь, я сам пока не в понятках… — осадил его Арцибульдер. — Тобой вообще кто, жена руководит или я? Она, что ли, тебе башли платит?
— Да ты че, за подкаблучника меня держишь? — возмутился бугай. — Она у меня во где живет! — он продемонстрировал кулак размером с собственную голову со стертыми до крови костяшками пальцев. — По вечерам только выходит, телевизор посмотреть.
— Тогда что ты мне мозги полощешь?
— Дык сейчас как раз вечер и есть… Ну обще, подумает еще, что я по бабам пошел. Хотя я, если захочу, пойду, она у меня во где… Но я же не у бабы сейчас! А получу, как если бы у бабы был. Обидно.
— Так пойди к бабе.
— Да ну… Умудохался я этих дебилов успокаивать, сил уже нет никаких, и жрать хочется. Не, серьезно, давай их кончим уже и по домам покатим!.
— Что ты заладил — кончать, кончать… Мы не беспредельщики, как эти вот… Мы их судить будем!
— Ты, Арчи, не сильно ли в голову железякой получил? — с опаской переспросил женолюбивый бандит. — Может, еще в ментовку позвоним — так, мол, и так, помогли, чем с могли, с вас бутылка…
Арцибульдер рассердился и хлопнул верзиле по уху — не очень сильно, даже почти по отечески.
— Держи рот на замке, понял? Я с мусорами дел не имею, кроме тех, что они на меня заводят. Мы ведь этих отморозков почему взяли? Потому что эстонец позвонил. Он наш общак держит, а теперь и вовсе, считай, всей братве московской услугу оказал! А тут бабки, которые ему принадлежат — они, я так понимаю, его просто ограбить хотели… Отвезем к нему деньги, а этих придурков пусть он сам и кончит.
— Хитро придумал. А где твой эстонец живет?
— А я почем знаю?
— Так что же, нам всю эту недоношенную троицу до Эстонии кантовать?.. Слышь, Арчи, он же тебе на трубу звонил, наверняка номер сохранился!
— Дельно, — оценил умственные способности товарища авторитет, и принялся набирать номер. Остальные пока подогнали свой микроавтобус, мирно ждавший хозяев во дворе дома Бородянского. Загрузили в него пленных, покидали на пол оружие, сели сами. Арцибульдер водрузился рядом с шофером.
— На завод, — скомандовал он. — Нас встретят.
Палычу
— Зачем мне квартира? — обосновывал е свои доводы. — Большая будет, ее убирать надо, а значит, женщина нужна, а значит, жениться надо хотя бы на время. Попадется же обязательно стерва, будет мешать мне за стройкой следить, а тут глазом моргнуть не успеешь — или разворуют, или перепутают. Вот повтыкают вам без меня в оконные проемы двери, будут потом люди с этажей падать…
Отбив таким образом очередной штурм, Палыч или запирался в сторожке, или совершал обход территории. Сейчас рабочие мирно спали в одном из новоотстроенных цехов, приспособленном пока под временную казарму: накануне Палыч заставил их в шестой слой цементировать и укладывать металлической плиткой пол в одном из заводских помещений. Пол был идеален, но Палыч явился под окончание рабочего дня с "маятником", весь его облазил и обнаружил-таки в одном месте маленький, незаметный глазу провал.
— Вода собираться будет, — строго сказал он. И никакие доводы о том, что воде в цехе арматуропроката взяться просто неоткуда, что печи будут работать, и она испариться еще до попадания на пол, не помогли. Пришлось переделывать участок пола. Теперь трудяги, отужинав, отдыхали, а Палыча в его командном пункте раздражало только одно: он догадывался, что когда начнется работа, стерильность помещений все же будет нарушена.
"И взбрело им цемент выпускать!", — ворчал про себя на компаньонов Палыч. — "Нет, чтобы гигиенические салфетки или там мыло хозяйственное… Надо будет поговорить…"
Дверь сторожки неожиданно распахнулась, и на пороге возник всклокоченный Витек.
— Здорово, Палыч, — сказал он. — Можно к тебе?
Палыч неожиданному визитеру обрадовался, но вида не подал.
— Ты уже пришел, чего спрашиваешь? Заходи. Кефиру хочешь?
— Лучше кофе… — Витек протиснулся к столу, следом в дверях показались Чеботарев с Мариной.
— Мы, собственно, без звонка… — извиняющимся тоном произнес Сергей Степанович.
— А куда звонить? У меня здесь и телефона нет.
— Я же тебе трубу подарил, — напомнил Витек.
— А, это… Да я и не пойму, как ей пользоваться. Валяется там, в ящике…
— У рабочих бы спросил.
— Сейчас, как же! Буду я дорогую вещь незнамо кому в руки доверять. И вообще, я слышал, от них радиация, потенция падает.
— А давно у тебя телефон-то в ящике? Смотри, надо там дозиметром пройтись, фонит, наверное, — ковырнул сторожа Витек. Друзья теснились на койке за столом, пока сторож ставил на электроплитку чайник. — Ну что ты за темнота? Деньги имеешь, а живешь, как леший…