Золотой Крюк
Шрифт:
— Вы, кстати, хотели просмотреть бумаги? Извольте, — не давая следователю вдохнуть, подключилась к разговору и Марина. Она встала за спиной у контролера и стала по одной вынимать бумаги из папки и класть перед ним на стол. — Вот, например, договор между АООТ "Золотой Крюк" и строительным трестом о проведении на заводе работ — в частности, по поставкам специального оборудования. Видите спецификацию на станки — они предназначены для производства специальных арматурных и бетонно-арматурных изделий, это вам любой специалист подтвердит. Вот акт о приобретении всех прав, а также обязанностей нашего
Следователь внимательно всмотрелся в бумажки и почти по слогам прочел корявый почерк неизвестного поставщика:
— Бу-рун-дийские е-бо-ба…
— Баобабы, — поспешил поправить Сергей Степанович. — Лучше будем говорить просто "саженцы".
— Это еще что такое? Нет, мне интересно — почему буруднийские? У нас что, своих мало этих — ба-бо-е… тьфу ты, ну как их там…?
— У нас таких своих просто полно! — заверил Витек.
— Безобразие! — возмутился следователь, и так сурово сдвинул брови на переносице, что они чуть было не поменялись местами.
— Хотите забрать документы с собой для более тщательного изучения?
— Я подумаю, — в замешательстве сказал ревизор и сделал попытку встать из-за стола. Но тяжелая, как длань правосудия, рука Чеботарева, мягко пригвоздила его обратно.
— Что значит "подумаете"? Да мы просто настаиваем! Обязательно посмотрите на сметы! Вам не кажется, что кладка стен шириной в 8 кубиков — это чересчур? Мы, все-таки, не Форт Нокс строим, а всего лишь арматурный завод… Мы эти кубики, кстати, также получили в сильно урезанном количестве — вот, обратите внимание на накладные… Поставки, опять же, велись через Бородянского.
— Я подумаю, — жалобно повторил следователь, обреченно глядя, как Витек запихивает выложенные пасьянсом бумаги на столе в папку.
— Так вы поштудируйте бумажки на работе, а потом заглядывайте, здесь вам всегда рады! — приговаривал Витек. — Мы то, собственно, здесь последние часы, вероятно, проводим — нам только деньги народу вернуть, и все… Но вот Лев Семенович с радостью ответит на все интересующие вас вопросы.
— Неудобно так выпроваживать гостей, — пожурила Витька Марина. — Может быть, вы желаете кофе?
— Такая незадача, Мариночка — у нас нет кофе. — добавил свой ковшик дегтя и Сергей Степанович. — Поскольку когда ваши недобры молодцы в масках позволили все-таки нашему бухгалтеру вывернуть руки из-за спины, он выпил все запасы, борясь с нервным стрессом. Он человек пожилой, так что ему простительно, вы ж понимаете…
— Понимаю, — буркнул следователь, прижав папку с бумагами к груди и, сопровождаемый омоновцами, прошел к выходу. Он чувствовал себя оболваненным, но пока не понимал, кем.
Когда за непрошенными гостями закрылась дверь, компаньоны оглядели друг друга и облегченно вздохнули.
— Первый вал миновал, будем ждать следующих, — резюмировал Сергей Степанович. — Сам Бородянский, видимо, будет с девятым валом… Что у нас с людьми?
— Этого добра полная улица, — сообщил Пашка. — А еще эти гады в моих программах
— А что было в папке?
— Да вирусы всякие… Я их коллекционирую на досуге. Это, наверное, плохо, зато очень увлекательно. Вы не знаете, в их налоговом ведомстве компы сетью соединены или нет?
— А что?
— Просто думаю, сколько их в итоге накроется. Многие из моих работ ни один антивирус не берет. Будут теперь мастеров искать… Надо будет к ним на днях заглянуть, оказать дорогостоящее техническое содействие — переинсталировать все, что можно, и стереть все, что не нужно. Кстати, Сергей Степанович, никто из ваших знакомых по их ведомству не горит? Я, по случаю, за небольшие деньги могу…
— Павел, уймись., — посоветовал Чеботарев, — наша работа еще не закончена, нечего халтурить на стороне. Давайте займемся делом.
На улице за то время, пока двери в офисе были закрыты, царило столпотворение. Люди запрудили проезжую часть дороги и возникла пробка. В этой пробке застрял и сам Бородянский, который надеялся собственными глазами увидеть, как махинаторов будут в наручниках сажать в воронок. В итоге он с трудом издали разглядел следователя, вышедшему из офиса в одиночестве и с какой-то папкой, и омоновцев, возвращающих охраннику фирмы его табельное оружие.
"Что-то не так", — мелькнуло в голове Бородянского. Выбраться из пробки уже не было никакой возможности, даже думать было тяжело, такой кругом царил шум. Дело было в том, что пока несколько сотен граждан смирно ждали своих денег у дверей офиса, обмениваясь впечатлениями от "маски-шоу", по другой улице двигалась мрачная процессия вкладчиков "МММ" и прочих подобных загодя лопнувших пирамид, направляющихся к мэрии с требованием выплатить украденные у них деньги.
На перекрестке люди уткнулись в очередь, которая никаких лозунгов не несла. Организаторы попросили освободить проход, поскольку их маршрут был заранее одобрен мэрией и МВД. Люди в очереди доводы выслушали, но никого вперед себя в очереди пропускать не захотели, смутно подозревая, что митингующие лишь подделываются под демонстрантов, а в самом деле хотят получить свои деньги в "Золотом Крюке". Тон в противодействии задавала Роза Парамоновна, которая цепко держалась одной рукой за перила лестницы, а другой показывала демонстрантам худенький кукиш, выкрикивая при этом что-то нелицеприятное про лимиту и шпану, от которых в городе жилья не стало.
Слова дамы вполне могли бы привести к инциденту, но тут демонстрант, на долю которого выпала честь нести впереди колонны транспарант со словами "Верните наши деньги", ойкнул и с помощью солидного набора выражений, которых нет ни в одном русскоязычном разговорнике, привлек внимание своих сторонников к улице перед ними. С другого фланга к очереди приближалась не меньшая числом колонна под лозунгом "Возьмите наши деньги", и оратор впереди орал в мегафон, что отказ "Золотого Крюка" принимать их рубли есть нарушение конституции и геноцид русского народа.