Золотой Лис. 1-2 часть
Шрифт:
Очень хотелось бы надеяться, что не навсегда…
Каблучки якобы охотничьих сапожек эльфийки с декоративными серебряными шпорами вызывающе и независимо процокали по паркету, и несколько взглядов напоследок мягко мазнули по спине и по тому девичьему украшению чуть ниже, сполна и откровенно оцененному вслух ещё Питтом… Меана внутренне усмехнулась — хотя лицо её по-прежнему оставалось холодно-деловитым. Она различила и осторожное восхищение во взорах проводивших её глазами молодых дворян, и задумчивость в глазах будущего короля, и даже сожаление баронессы, что такой необычный экземплярчик на время выскальзывает из сферы её вляния.
И всё же, и всё же. Минуя длиннющую и великолепно приспособленную для всяких церемоний анфиладу чередующихся зал, Эльфийка
Меана еле заметно замедлила шаги, давая себе чуть больше времени на раздумья, раз уж судьба в своей милостивой благосклонности подарила подходящий момент.
Общение с самой блистательной верхушкой человеческого общества вовсе не прошло для неё бесследно. Вся эта грандиозная мешанина вполне дипломатических уловок и недоговорённостей, строжайше соблюдаемых тонкостей этикета и одновременно наслаждение от в меру манкирования им — стоило признать, от подобной игры, когда поневоле приходится осторожно манипулировать другими, одновременно не позволяя так уж сильно дёргать за твои ниточки — от этого со временем можно бы даже научиться получать удовольствие. Наверное, то самое, коим так упивается искушённая в интригах баронесса. Да уж, прав был Ридд, просто замечательная и великолепная дрянь!
Но вот другое… Эльфийка чуть не сбилась со своего изумительно-летящего шага, неизменно восхищавшего этих хомо и наводившего тоскливую зависть на распорядителя королевского театра, когда едва не совершила оплошность — ступить с галереи на лестницу, крытую алой с вышивкой по краям ковровой дорожкой, ей следовало только правой ногой. Так вот, о другом…
Меана так и не смогла понять, как и отчего людям доступно такое могучее средство, как ложь. Но даже и не в этом дело — как можно говорить в глаза одно, делать за спиной совсем другое, а думать при этом и вовсе третье? Мало того, стоило беспристрастно признать, что в исполнении людей это работало. Если уловка или обман удавались, то реальность послушно перекраивалась по их желанию, и все дальнейшие события проистекали точно так, как если бы ложь на самом деле была истиной. Вот этого никак не удавалось понять — каким образом люди то проделывают, и зачем бессмертные наградили эту расу столь могучим и тем не менее сомнительным даром.
Но даже и это оказывалось не всё. Ридд, Ридди, Риддерик… против воли Меана почувствовала, каким пожаром заполыхали щёки, а сладковатое тепло потекло расслаблением по телу. Он ведь никогда не лгал и не строил козней — сообразила Эльфийка, одновременно отвесив звонкую пощёчину задремавшему на посту молодому солдату у подножия лестницы.
Он ведь не лгал. Он просто придавал тем или иным событиям иное толкование, иной смысл в соответствии со своими воззрениями и замыслами. И опять же, это работало — причём настолько эффективно, что подобного не достичь иными средствами. Вот это уже, стоило признать, высшая ступень мастерства, пред которой вынуждена оказалась отступить в смущении даже многомудрая госпожа баронесса. Хотя, сын её вполне способен со временем достичь подобных высот? А ведь достигнет, — сообразила Меана. Собственно, у него иного и выхода-то нет, иначе на троне долго не усидишь. Ну не может королевство держаться на паутине лжи.
Некоторое время да. Можно уладить конфликт или преодолеть критическую точку, если нет иного выхода — но в основе всегда должно быть что-то настоящее. Например, люди и их деяния. Такие, как Ридд… мой милый Ридд… согласишься ли ты когда-нибудь, что прошлое было вовсе не предательством — а испытанием?..
— Леди, оплошавший солдат будет образцово наказан, — сбоку с поклоном надвинулась фигура офицера с вислыми, прокуренными усищами.
А вот я вас!
— Меня не интересует его наказание, — от собственного ледяного голоса не соизволившую даже приостановиться Меану и саму едва не пробрала дрожь. — Куда интереснее было
Да, кажется, Ридд поступил бы именно так? Созидательно, конструктивно. И его непонятное к ней отношение объяснялось не интригами и не завуалированным стремлением использовать. Он… неужели он принимал её такой, как она есть? Улыбнувшаяся сама себе Эльфийка ничуть не ускорила шаг вблизи мягко раскрывшихся дверей. Нет, ступая по беломраморому, отполированному до блеска парадному холлу, она двигалась всё так же плавно и изящно. Потому что рядом, обгоняя её, пронеслось в меру приглушённое "карету блистательной леди Меане!"
Впоследствии действительно получивший место дворецкого неприметный и тем не менее вездесущий человечек в этот поздний вечер с блеском подтвердил свою репутацию — к высокому парадному крыльцу карета с четвёркой лошадей, преисполненным важности кучером и парой лакеев на запятках подлетела именно в тот момент, когда знатная дама к ней подоспела.
Так что, Меана, ничуть не замедляя и не ускоряя шага, просто продолжила свой путь и вошла в блистающую королевскими грифонами и чёрным лаком коробку на колёсах. М-да! Это надо ещё ухитриться так, чтобы карета даже не качнулась на рессорах… и едва вся довольная собою Эльфийка опустилась на драгоценного бархата подушки, карета мягко покатила вперёд.
А что, неплохо живут их благородия? Лишь бы весь этот шикарный блеск не затмевал для них главного — благородства.
Однако напрасно было бы ожидать, что дерзкая и прекрасная дама, в которую обратилась некогда просто воительница и домушница, направила бы карету к южным пределам королевства, где стоило бы поискать по своему обыкновению укрывшегося в тенях мастера Ридда. О нет!
Едва миновав богатые кварталы и с шикарным грохотом пролетев по мосту Всех Святых, карета покорно свернула в тёмный и притихший по причине позднего вечера городской парк. Да-да, не удивляйтесь — в столичном Нахтигейле весьма ревниво следят за всякими веяниями моды, а также тем, чтобы пускать пыль в глаза приезжих да заодно тешить здоровое тщеславие горожан. Если тюрьмой из перестроенного старинного замка или оборудованной по последнему слову науки виселицей на базарной площади нынче вряд ли кого удивишь, то вот королевский парк с фазанами и ручными белками, беломраморными беседками и фонтанами с золотыми рыбками, да и всяческими волшебными чудесами, то уже совсем иное дело.
Открытый к публичному посещению и всячески ухаживаемый неустанными бдениями садовников, мастеров и чародеев, этот парк весьма неплохо поддерживал репутацию просвещённой монархии. И хотя, случись дойти до дела, головы тут рубали не колеблясь, достопримечательность получалась отменная…
Вот этот, нынче бронзовый адмирал де Ритёр один из весьма немногих, кому памятник поставили ещё при жизни. В своё время совершил он кругосветное путешествие, немало обогатившее науку (а также, по слухам, и королевскую казну). Проторил два сейчас весьма оживлённых торговых маршрута через моря, успешно воевал недругов и пиратов, а также породил силою чресел пару десятков впоследствии блистательных капитанов и корабелов — в общем, сей достойный мореман развлекался неплохо. Но и в дурном сне не привиделось бы прославленному адмиралу, что однажды в потёмках на подтверждение его заслуг примется карабкаться смазливая эльфийская бестия. Впрочем, он и при жизни отличался присущей каждому моряку широтой взглядов, а потому возмущаться не стал.
Меана едва не слетела вниз, поскользнувшись на державшей мощную абордажную шпагу бронзовой руке, но всё же выбралась наверх. Подумала немного и уселась прямо на широкой капитанской треуголке — поджав ноги и нахохлившись подобно нахальному воробышку. А взгляд её, поблуждав по укрытому осенним вечером парку, постепенно поднялся кверху.
— И что мне теперь прикажете с вами делать?
Однако небеса стыдливо укрывались облаками и по своему обыкновению отвечать не спешили. Пусть выскажется…