Золотой венец Трои. Сокровище князей Радзивиллов (сборник)
Шрифт:
– Так это же прекрасно! Музыка и должна находить отклик в душе. – Катя бросила на Андрея выразительный взгляд: – Правда, Андрей?
Он быстро кивнул и отвернулся. Изучившая мимику своего бойфренда Лика невольно улыбнулась: такие страдальческие морщинки в уголках его губ вообще-то свидетельствуют о том, что никакого отклика в душе у Андрея (как и у большинства мужчин, к сожалению) танго не находит. Давно канули в Лету те времена, когда умение хорошо вальсировать считалось важным и необходимым качеством настоящего джентльмена. Теперь представителям сильного пола больше нравится валяться
Урок танцев длился уже минут двадцать.
После разминки Катя показала им первые шаги.
Мысли Лики рвутся-ломаются и через минуту практически исчезают.
Невозможно одновременно смотреть на Катю, следить за собственным отражением в зеркале, поглядывать на старательно вышагивающих в ритме танца Ганса и Андрея и пытаться думать о поимке преступника.
Или рассуждения резко обрываются, или ноги перестают двигаться. А ей все же хочется даже в эту минуту выглядеть не совсем уж коровой на льду – любимый мужчина рядом. Да, он тоже танцует далеко не идеально, но как же было бы здорово поймать его восхищенный взгляд!
– Ну вот и все, основные движения мы разучили, – провозглашает Катя, откидывая назад длинные шелковистые волосы. – Теперь пробуем в паре!
«Впрочем, ладно, – успела подумать Лика за те мгновения, когда к ней приблизился Андрей и пригласил на танец, – мы ведь с ним уже все решили, определили место для засады. Возле помещения для танцкласса растет пышный цветущий кустарник, за ним нас не увидят, зато студия оттуда просматривается идеально. Я уже почти не сомневаюсь, что убийца и вор – именно Ганс: он не может выполнить правильно ни одного движения, явно голова не тем забита…»
Вронская собиралась сказать Андрею, что надо станцевать первую простую связку, а потом она сделает вид, что подвернула ногу – веский повод, чтобы прервать занятие. Но…
Прекрасная музыка, любимый мужчина рядом…
Конечно, Катя показала им лишь самые простые движения и основные шаги. И все-таки это создает иллюзию, что они танцуют танго по-настоящему. Танец страстной любви вместе с любимым человеком…
Эта музыка похожа на поцелуи – сначала легкие, потом откровенно-вожделеющие, переходящие отчасти в болезненные. И эта боль нужна, и эта горечь сводит с ума…
Жара. Страсть. Еще!..
Пусть в глазах у нее темно, и не хватает воздуха, и…
Она очнулась в тот момент, когда стихла мелодия. Смущенно улыбнулась Андрею. Тот снисходительно кивнул, словно хотел сказать: «Бывает, ты вообще натура увлекающаяся».
– С ума сойти можно! – выдохнула Вронская, глядя на отражение Ганса в зеркале. Он легко наклонил голову, благодаря Катю за танец. – Ребята, а вы что, вместе танцевали?! Я вообще ничего
– У тебя хорошее чувство ритма. Но заметно, что танцами никогда не занималась, хотя спортивная подготовка у тебя явно имеется, – сказала Катя.
– Лика у нас любит йогу, аэробику, тренажерный зал. Я как-то пораньше домой с работы пришел, – а мы тогда только начали жить вместе, – и чуть сознание не потерял! Стоит моя девушка какая-то вся скособоченная, наклонившись, руки вытянула, ноги непонятно где…
– Это была всего лишь поза «собаки мордой вниз», – улыбнулась Вронская. И вдруг по всему ее телу словно прошла ледяная волна.
В тишине послышались явственные истошные крики по-английски:
– На помощь! Помогите!..
– Оставайся здесь. – Андрей в два счета оказался у двери, повернул голову: – Вы все оставайтесь здесь!
– Ага, сейчас, – пробормотала Вронская, глядя в окно на удалявшегося бойфренда. Ну вот, пожалуй, теперь он отошел на достаточное расстояние, можно потихоньку идти за ним следом. – Катя, пошли со мной!
Преподавательницу танцев долго уговаривать не пришлось. С опаской посмотрев на Ганса (тот, усталый, какой-то опустошенный, уселся прямо на пол. Он не выглядел взволнованным или испуганным, но, похоже, силы стремительно покидали его), Катя схватила Лику за руку и возбужденно зашептала:
– Мне кажется, кричат со стороны бассейна. Андрей направился туда. Я думаю, это Стивен орал. Похоже, его был голос.
– Так он же вроде спать лечь собирался?! – охнув, пробормотала Вронская. – Только бы с ним все было в порядке, у него ведь жена беременная! Мне-то пришлось в свое время всю беременность без помощи отца ребенка выдержать, от начала до конца, – малоприятная штука!
– Не волнуйся, если он так орет, значит, живой, – предположила Катя, замедляя шаги. – Подожди пять секунд, я туфли танцевальные сниму. Плясать в них классно, а вот по дорожкам бегать – не очень. Боюсь их повредить, это последняя пара. Это чудо, что у меня в помещении танцевального класса имелась эта пара…
Андрей, словно почувствовав взгляд Лики, вдруг обернулся. Прищурившись, он погрозил ей кулаком и сделал знак: догоняйте, мол. И быстрым шагом двинулся вперед.
«Представляю, какую головомойку Андрей мне в номере устроит, мало не покажется. – Вронская старалась идти побыстрее, однако уставшие после танцев ноги давали о себе знать. – Ох, как тревожно! Крики стихли. Только бы со Стивеном все было в порядке!»
Через минуту Лика резко остановилась, словно внезапно наткнулась всем телом на стену.
Ну и картина! Господи…
На голубой глади подсвеченной воды в бассейне покачивалось чье-то тело. Оно держалось на плаву благодаря веревке с бело-красными пластиковыми мячиками-поплавками, отгораживавшей глубокую зону бассейна от его мелкой части.
И – никаких признаков жизни. Ну, точно – утопленник…
Андрей бросился в воду, доплыл до тела Стивена (а это действительно именно он: американец пришел на ужин в одежде, напоминавшей о цветах украинского национального флага, – в желтой майке и голубых шортах), похлопал его по щекам…