Золотые ласточки Картье

Лесина Екатерина

Воительница. Смешно и обидно, хотя странно, прежде Стас за собой не замечал способности обижаться за кого-то. Васька же хмыкнул и сказал:

– Мог. Еще как. Просто он был трусом.

– Ты…

– Соня, сядь, – Стас удержал ее за руку. И остро ощутил не только обиду, но и гнев. – Думаю, сейчас нам все объяснят.

– Он встречался с Анной. Говорил, что любит ее, но разводиться не спешил.

Васька отвел взгляд, словно ему было неловко, что он вынужден ворошить прошлое.

С любовником Анны Васька

встретился спустя неделю после разговора с Викторией. Мог бы и раньше, но тянул время, заставляя себя привыкать к мысли, что у Анны имелся любовник. Привыкалось плохо. И Васька ждал, не доверяя себе, потому как вдруг да не сдержится он при встрече? Ведь посадят. А ему нельзя на зону. Ему надо найти убийцу Анны. Эта идея стала стержнем, вокруг которого Васька собирал свою расколовшуюся жизнь.

О встрече Васька договорился. Позвонил. И когда ответил мужской голос, поинтересовался:

– Павел?

– Да.

– Это Василий. Жених Анны. Я хотел бы с вами встретиться.

– А я – нет.

– Неужели? – Васька старательно представлял себе этого человека, в которого Анна якобы настолько влюбилась, что готова была босиком по углям пойти.

Это Виктория так выразилась, а у Васьки в голове засело.

– Мне нужно с вами поговорить.

– Молодой человек, – утомленно начал Павел. – Полагаю, говорить нам с вами совершенно не о чем… ввиду неактуальности вопроса…

Эти слова, про «неактуальность вопроса», странным образом взбесили Ваську. Речь ведь шла об Анне. Она умерла. А эта сволочь про неактуальность. Вопроса. Анна, какой бы она ни была, не вопрос – а живой человек.

– Если я не поговорю с вами, то я поговорю с вашей супругой, – едва сдерживая гнев, произнес Василий. И на том конце провода раздался тяжкий вздох.

– Завтра. Кафе «Росинка» на улице Попова. Знаете?

Знает. Он многое узнал об этом человеке. Место работы, адрес домашний, имя жены и имя дочери, которая была вовсе не так мала, как это представлялось Виктории.

На встречу Васька пришел загодя, но Павел уже ждал. Он устроился за угловым столиком, неудобным, но находившимся в тени, и в этом Ваське увиделся страх: Павел явно не привык скрываться. И оделся так смешно. Куртка с высоким воротником, очки огромные в роговой оправе, за которыми лица не разглядеть. Но Васька глядел, спрашивая себя, что в нем нашла Анна. Обыкновенный ведь. Среднего возраста, далеко не красавец, массивный подбородок, нос курносый, щеки пухлые, начавшие обвисать, и оттопыренная капризно нижняя губа, щетка усиков над верхней, не то рыжая, не то бурая, сами волосы на пробор разобраны. Сутулится.

– Здравствуйте, – сказал Васька, присаживаясь за столик. – Василий.

– Павел, – сквозь зубы ответил Павел и подвинул к себе креманку с мороженым, которое начало подтаивать. – Чтобы вам не пришла в голову дурная идея выяснять отношения, посмотрите вон туда.

Он указал пальцем на столик у окна, за которым устроилась пара мужчин куда более солидной, нежели у Павла, комплекции.

– Мои хорошие знакомые…

– Понимаю, –

Ваське вдруг стало смешно. Он ревновал? К кому? К этому вот недоразумению, которое трясется за собственную шкуру? – Но не волнуйтесь. Я действительно хочу лишь поговорить.

– О чем?

– О ком, – поправил Василий. – Об Анне. Где вы познакомились? Когда? Давно встречаетесь?

– Сколько вопросов, – против ожидания Павел не успокоился, должно быть, не поверил, что не будут бить. – А у меня только один. Зачем вам это сейчас?

– Хочу найти того, кто это сделал, – честно признался Васька.

– Месть, значит.

– Справедливость.

– Оставьте это дело тем, кто должен им заниматься, – поморщившись, ответил Павел, и Васька согласился с легкостью.

– Оставлю. Только сначала расскажу им о вас. Исполню свой гражданский долг.

Этот вариант Павла, похоже, совершенно не устроил.

– Ладно, – он ковырнул ложечкой мороженое. – Если тебе так хочется поиграть в детектива, то пожалуйста. Только я к этому делу отношения не имею. Анна сама во всем виновата.

Сдержаться было сложно, но Васька сдержался. Удивился только, как она, неглупая девушка, проглядела вот это, гниловатое нутро любовника. Неужели она всерьез его любила? Наверное, иначе не встречалась бы на той квартире. Какая от Павла выгода? Никакой.

– Она однажды заявилась. Жены моей не было. Дочки тоже… Они уехали в санаторий. У Софьюшки легкие слабые, надо регулярно оздоравливаться, – о дочери он говорил с нежностью, и эта нежность, в свою очередь, вызывала у Васьки раздражение. – Мы поговорили. Анна хотела извиниться за маму… старая история…

– Я в курсе.

– Да? Вот и хорошо. Я ей сразу сказал, что идея ее не самая удачная. Моя жена… до сих пор болезненно вспоминает то время… и я попросил Анну больше не появляться.

– А она появилась.

– Верно. Пришла ко мне на следующий день… И еще через день… поймите, она красивая девушка, а я – еще не старый мужчина.

– Не устояли, значит.

– И не пытался. Да, я люблю жену, но у нее не тот темперамент, мне нужно больше… Анна вполне подошла.

– Она вас любила.

– Она говорила, что любит. Но я никогда не давал ей повода думать, что брошу жену. К тому же есть Сонечка. Она бы расстроилась.

– Анна об этом знала? О том, что вы не собираетесь разводиться?

– Понятия не имею, – если до того момента Павел и говорил правду, то сейчас он солгал. И ложь эта была явной.

Не знала. Думала, что еще немного, и обретет свое счастье.

– Что вы делали в тот вечер?

– Что? – Павел вскочил. – Вы подозреваете меня?! Молодой человек, это… это возмутительно.

Вот только возмущение его было наигранным.

– Сядьте, – тихо сказал Васька. – На вас внимание обращают.

Как ни странно, Павел послушался и друзьям своим, которые уставились на Ваську недружелюбно, махнул, что, мол, все в полном порядке. Не в полном.

– Думаете, это я убил Анну… Да зачем мне это?!