Золушка по принцу не страдает
Шрифт:
Рубашка, короткие, до колен, штаны, зелёный жилет, шитый золотом, – все было натянуто наспех и толком не застегнуто. На загорелой шее, как и думала Изабелла, красиво сверкала золотая цепочка с медальоном.
Чулки Люка сползли и складками лежали на туфлях.
Туфли были пыльные и разглядеть, модные ли на них пряжки, не представлялось никакой возможности.
– Это еще кто такой? – насмешливо произнес разбойник, рассмотрев неожиданного соперника. – Что за павлин отыскался в наших лесах? Расшит
– Тот, кто хорошенько намылит твою бычью шею! – заносчиво выкрикнул Люк, тыча в сторону разбойников сорванной веткой. – Это моя девушка! А ну, быстро отпустите ее, мерзавцы!
– С чего это я твоя девушка? – возмутилась Изабелла. – А ну, не слушайте его! Похищайте меня скорей! Лучше быть похищенной, чем связываться с этим вруном! – выкрикнула она яростно.
– Это почему это я врун? – возмутился Люк.
– Потому что носишь в медальоне на шее портрет другой девушки! – язвительно кричала Изабелла. – Ну, чего встали? Похищайте!
– Прекрати указывать, что нам делать! – внезапно разозлился разбойник. – Жертвы разбойничьего произвола себя так не ведут! И хватит уже тут ругаться! Развели, понимаешь, романтическую драму… Сначала женитесь, а потом уж ругайтесь у себя на кухне, без свидетелей! Почему невинные люди должны страдать, слушая ваши скандалы?!
– Глупая, упрямая девчонка! – проорал меж тем воинственный Люк. – Хорошо, можешь считать меня лгуном! Только я все равно спасу тебя, потому что это мой долг!
– Твой долг, – прокричала рассерженная Изабелла, – грядки поливать и выкорчевывать сорняки!
– Да черта с два ты ее спасешь, – обиделся разбойник, на которого ни Люк, ни Изабелла внимания почему-то не обращали. – Я вам тут что, пустое место?! Меня в расчет никто не берет?! Сопляк позолоченный, ты думаешь, что палкой справишься со мной и с моей бандой?! Да мы таких, как ты…
– Так я сейчас, – ответил Изабелле Люк, стаскивая жилетку и ловко подтягивая чулки, – и выкорчую эти!
И он ткнул в сторону разбойников своей палкой, как заправский мушкетер.
– Защищайтесь, сударь! – проговорил он зловеще.
Разбойники, глядя на его импровизированное оружие, разразились гоготом, утирая катящиеся градом слезы.
– Что ты можешь со своей веткой против моей верной сабли? – произнес, отсмеявшись, разбойник, вынув свою саблю из ножен и любовно ее оглядывая.
Но Люк не испугался. Глаза его горели смелостью и азартом.
– А так? – произнес он, разжимая пальцы.
Ветка с подвядшими листьями упала ему под ноги, и в руке его обнаружилась шпага, острая и опасная как хищное жало осы.
***
Шпага – это было уже намного серьезнее, чем палка. Конечно, немного пофехтовать с Люком с палкой было б забавно, но после первого
– Вж-ж-жау! – злобно и гадко говорила шпага Люка, рассекая воздух и жаля незадачливого обладателя великолепной сабли.
То ли Люк и правда отменно дрался, то ли разбойники ему попались бестолковые, но первого соперника Люк изжалил своей шпагой вдоль и поперек.
С визгом отлетали срезанные пуговицы на кожаном сюртуке и жилете негодяя, по очереди отвалились роскошные усы, вихор на макушке и клок бороды, обнаружив на подбородке кровавую ссадину.
Сабля же не поспевала за шпагой Люка.
Садовник метался по поляне, как злой дух, размахивая оружием, и онемевшие разбойники смотрели, как он лишает их главаря предметов гардероба, попутно расписывая его старую шкуру кровавыми письменами. Злая шпага рассекла ремень на штанах бандита, и штаны предательски поползли вниз, мешая драться. Придерживая их свободной рукой, пыхтя, израненный и несчастный, разбойник двигался все медленнее и поспевал все меньше, получая обидные шлепки и острые безжалостные тычки.
– Давай, Люк! – верещала белка, ерзая всем телом и стараясь высвободиться из ячеек сети. Она совсем позабыла, что еще недавно дразнила самого Люка, покачивая медальоном у него перед носом, и теперь искренне болела за него. – Покажи им, как связываться с нами! Надавай им тумаков по шее! Бей их!
Последним ударом Люк выбил оружие, отшиб разбойнику пальцы, хлестко попав по руке, и в великолепном выпаде проткнул его объемное пузо.
Изабелла зажмурилась и отвернулась, вскрикнув. Эта сцена была явно не для дамских глаз.
Но из-под грязноватой рубахи посыпались отнюдь не кишки; из прорехи полилось потоком золото, монеты, украшения, цепочки, и разбойник стал тощее чуть не вдвое.
Зажимая прореху одной рукой, подтягивая штаны другой, завывая от страха, проигравший бросил своих бравых головорезов и умчался в лес.
Но осталось еще четверо, вооруженных, озлобленных и не менее толстых.
Здоровяк, удерживающий Изабеллу на плечах, взревел и скинул ее вниз, на траву, выхватывая довольно серьезное оружие – дубину, окованную железом.
Против такого оружия со шпагой не попрыгаешь; но Люка не испугала и эта могучая боевая палица. Грозно ревя, как марал в чаще леса, великан размахнулся своей дубиной, и земля полетела из-под железных шипов.
Изабелла уткнулась лицом в траву, обмирая от страха, потому что ей казалось – еще немного, и великан настигнет Люка и пришибет его свой дубиной. А белка напротив, горела желанием действовать. Извиваясь, как червяк, она таращила глаза, выбираясь из-под сетки и оставляя на ней клочья своей шерсти.