Золушки при делах. Часть 2
Шрифт:
– Ники-Ники, откуда ты знаешь?
– Гарпун тебе в глотку, Трой, я – архимагистр, а не деревенская ведьма!
Рю Вилль смотрел на нее исподлобья, явно колеблясь.
– Оставьте нас, - снова повторила Ники, добавив в голос холода, и пошла к арестанту. Дождалась, когда лязгнет дверь и ключ повернется в замке, запирая ее один на один с ним, после чего развеяла удерживающую его веревку.
Мужчина со стоном облегчения упал на пол и принялся растирать опухшие запястья.
Ожидая, пока он придет в себя,
По затылку Ники потянуло холодком угрозы. Она обернулась. Отступник стоял у нее за спиной и конечно не видел щита, который она сотворила сразу же, как вышел рю Вилль с подручными. Впрочем, нападать он не планировал, скорее, колебался: сказать ли то, что хотел?
Архимагистр молча ждала, уже понимая, что итог разговора ей не понравится.
– Наша община невелика… - с трудом подыскивая слова, заговорил Селестий. – Мы живем закрыто, в местах, куда не ступает нога охотников и искателей приключений, которых полно в Весеречье. Но… с некоторых пор мы…
Он замолчал, глядя на стол с инструментами. Ники проследила за его взглядом – старик смотрел на один из ножей, с широкой ручкой и иззубренным лезвием, наверняка, чтобы кромсать мягкие ткани живой плоти.
– Мы хотели бы перебраться в Вишенрог и… попросить у тебя защиты! – едва слышно произнес арестант.
От изумления архимагистр не сразу осознала услышанное. А когда осознала, так опешила, что позабыла о контроле над магическим щитом.
– Мы просим защиты у Твоего Могущества, - твердо повторил Селестий, - и гарантируем, что не причиним вреда жителям города и не станем склонять их в свою веру! Если ты пожелаешь, мы поклянемся в этом на огне и крови!
– Вы… что? – хрипло переспросила она.
***
Уставшая за день принцесса едва смежила глаза, как за дверью спальни что-то упало, после чего послышался сердитый шепот, переходящий в повышенные тона. Бруни встала с кровати, накинула халат, подошла к двери и прислушалась.
– Еще раз распустишь руки, я их тебе отрежу! – отчитывала кого-то Катарина, явно сдерживаясь, чтобы не заорать. – Всем вам одно и то же надобно! Думаешь, коли я ношу ребенка и не замужем, значит, можно меня лапать?
– Да как ты!.. – ответил дрожащий от возмущения голос Лисса Кройсона. – Пресвятые тапочки, какая же ты дура, Катарина!
Не дожидаясь ответной реплики, Бруни распахнула створку. Ее горничная и адъютант мужа прянули друг от друга, как ошпаренные коты.
– Катарина, иди спать! – приказала принцесса и перевела взгляд на Кройсона. – Лисс, останься.
Красный от гнева парнишка побледнел, затем снова покраснел и уставился
«Хорошо, что Кай работает допоздна!
– невольно подумала принцесса. – Не нужно ему видеть своего адъютанта в таком состоянии!»
Сердито зыркнув в его сторону, Катарина вышла.
– Что между вами происходит, Лисс? – мягко спросила Бруни и, сев на диван, предложила юноше сесть рядом.
Он упрямо качнул головой, не желая нарушать этикет. На его щеках играли желваки. Долго молчал, затем ответил:
– Спросите у нее, Ваше Высочество!
Голос был полон обиды, такой детской, что принцесса с трудом скрыла улыбку – Весь обижался так же, когда считал, что с ним поступают несправедливо.
– Я спрашиваю у тебя, Лисс Кройсон, потому что ты мужчина и должен отвечать перед Богиней и людьми за себя, и за женщину, которая тебе нравится! – строго сказала она.
– Она не просто нравится… - парень вызывающе посмотрел на Бруни. – Я люблю ее!
– Любишь женщину старше себя, которая ждет ребенка от другого? – безжалостно уточнила принцесса, пытаясь понять, осознает ли Лисс, что происходит на самом деле, или просто ослеплен страстью к хорошенькой горничной?
Кройсон выпрямил спину, вытянул руки по швам и свел каблуки. Его голос не дрогнул, когда он отрапортовал, как, бывало, докладывал о чем-то Его Высочество Аркею:
– Люблю, Ваше Высочество! И я долго думал на этот счет! Пресветлая свидетель, я приму ее ребенка, как своего! А того говнюка, что ей его заделал и смылся, судьба однажды накажет! Ой… Прошу прощения!
Принцесса кивнула.
– Хорошо, Лисс. Но, насколько я понимаю, Катарине сейчас претит любое мужское внимание, в том числе твое. Если ты так пытаешься заинтересовать ее – ты идешь по ложному пути.
– Но как? – горячо воскликнул юноша. – Я к ней же и так, и сяк… Комплименты, цветы по утрам…
– Цветы оставь, а с комплиментами погоди, - улыбнулась принцесса. – Постарайся окружить ее заботой – постоянной, но бессловесной. Особенно она понадобится, когда Катарина родит... Заодно и сам проверишь, справишься ли ты с ролью отца. И если не наделаешь ошибок, не решишь, что тебе это все не нужно, и не будешь торопиться, Катарина Солей, возможно, решит, что Лиссу Кройсону нужно от нее нечто другое, чем остальным.
– Вы, правда, так думаете? – расцвел адъютант.
Бруни кивнула.
– Знаете, - задумчиво добавил Кройсон, - а ведь это похоже на осаду! Серьезную такую осаду, с продуманной стратегией и тактикой ведения боя… И мне это нравится!
– Ну, всяко лучше, чем бросаться в атаку сломя голову, не имея данных разведки и не подозревая об истинном количестве сил противника! – раздалось от двери.
Бруни вскинула голову и увидела мужа, плечом привалившегося к дверному косяку. Как давно он тут стоял?