Зона Надлома

Белая Дарина

Путь оплачен.

— Я вернусь, — хрипло произнес Виктор, показывая пузырек с кровью. Тени согласно колыхнулись в недрах пещеры. Они будут ждать…

…Последний человек из экспедиции шагнул под каменный свод. Незаметно маг бросил на алтарь стеклянную ампулу. Камень вобрал все, чтоб не пропала зря ни одна драгоценная капля.

— Тварь! Мерзкая тварь!!! — вне себя от ярости произнес Ярослав, таким я видела его впервые. —

Они были прахом, тленом! То, чего не смогли добиться лучшие мастера, — сделало время. И что теперь?

Колдун зашел под каменный свод, несколько минут молча стоял, а потом зло крикнул:

— Пошли прочь отсюда!

Голос вернулся эхом.

— Ты не можешь приказывать здесь, — зашептал камень, — освободи меня, пожалуйста, освободи…

Вместе с едва различимым шепотом распахнулись двери прошлого. Перед внутренним взором мужчины предстали схемы древних заклятий и запутанных смертельных ловушек. Ярослав видел, как создавались стражи, и как оплачивалась жуткая цена за их существование. Видел, как погибали в подземных коридорах и сходили с ума храбрецы, как гордо и самодовольно улыбался враг, и медленно угасали тени, пока снова не напились крови.

— Освободи… — шептал камень.

— Заплати, — твердили стражи.

— Прости меня, — едва слышно выдохнул Ярослав, игнорируя призыв теней, и резко развернувшись, вышел.

Пока не пролилась кровь, его силы было достаточно. Тогда, но не теперь.

— Что случилось? Что там? — спросила, всматриваясь в лицо спутника. Сквозь маску просачивалась усталость. Словно тяжкая ноша легла на плечи, а нести ее дальше невмоготу.

— Посмотри. Но не заходи внутрь!

В полумраке пещеры мелькнула тень, за ней еще одна. Неясные, призрачные силуэты заполнили коридор. А я внезапно четко различила границу двух миров. Длинный подземный переход принадлежал им, как и каждый, кто переступал незримую черту. Безликие, наполненные жаждой, они ждали, не вправе покинуть вверенную территорию.

Я коснулась рукой стенки пещеры и внезапно разглядела иссохшие тела в истлевших одеждах, вросшие в камень. Созданные для бессмертия, словно боги, они ждали силу. Глупых прохожих, так давно не посещавших мрачные подземелья, расчетливых колдунов, принесших плату, людей, что внезапно исчезли, оставив их ни с чем. Или доверчивого лесного зверя, но таковых не находилось.

Кровь падает на алтарь, проходит сквозь толщу пород. Кровь жертвы струится по каменным венам и становится кровью теней. Они снова обретают тела. Сильные, гибкие, такие как прежде. Способные отнимать жизнь, и возвращаться в нерушимые убежища.

Стражи по-прежнему толпились в полумраке. Тело служило залогом их существования, но им не требовалась плоть, чтоб исполнять свое главное предназначение — убивать.

Я убрала ладонь, и видение растаяло, но остался холод, будто искупалась в ледяной зимней речке.

— Может попробовать разобрать завал? — раздался за спиной голос Яны.

Драконы расположились недалеко от пещеры, лошади беспокойно переминались и не подходили ближе.

— Пока мы его разберем, Герман умрет! — Ярослав сжал кулаки в бессильной

ярости. — Я чувствую, как уходит время. Ну почему, почему я вижу только прошлое? Обрывки прошлого…

Яна подвинулась ближе, обняла. Если бы она могла! Для взрослого дракона несколько человек на спине — пушинки. С ними можно подняться к облакам, выше самых острых вершин и заваленных, недоступных дорог. За это она бы, не задумываясь, отдала годы своей юности. Только чтоб не чувствовать его отчаяния и боли, единственного близкого и родного на этой земле.

— Мне нужна кровь, — сказал колдун без всякого перехода. Я вздрогнула. — Что вы сделали с телом стрелка?

— Ничего. Оставили под деревом.

— Нужно принести.

— Они не примут мертвое, — робко возразила Яна.

— Примут, — произнес Ярослав жестко. Лицо снова скрыла маска, сквозь которую невозможно прочесть мысли и чувства.

— Ты думаешь, от него что-то осталось? — спросила, опираясь на логику. — Звери все давно растянули.

— Там следы драконов, — пояснил мужчина, — могли не тронуть.

— Вчера шел дождь, — напомнила, как оказалось, зря.

— Предложи что-то лучшее! — от его взгляда становилось холодно.

Я вздохнула и замолчала. А Ярослав тем временем протянул Яне сверток ткани и попросил:

— Принеси то, что осталось.

— Подожди, я с тобой! — ринулся Яшка, а потом спохватился: — Можно?

— Иди.

— Спасибо, Оля!

Две крылатые тени устремились ввысь и превратились в размытые точки.

— Остается только ждать.

— Что будет, если тела там нет?

— Оно должно быть там, — мужчина ответил так, что спрашивать дальше расхотелось.

Лошади доверчиво собирали сухарики с рук колдуна. Довольные глаза весело блестели. Они казались домашними, но стоило только животным отдалиться, как больше ничего не скрывало их сущности. Дикие и свободные, они возвращались к своему табуну.

Мы остались одни, и я внезапно подумала, как мало знаю о человеке, от которого зависит моя жизнь.

— Не грусти, Ольга, прорвемся, — Ярослав улыбнулся, а потом внезапно посерьезнел, нахмурился. — Я не убийца, чтоб расплачиваться с ними кровью, и не глупец, что может позволить стражам набрать силу.

Верила ли я ему? Интуиция твердила: мужчина говорит правду, я это знала, но не верила! Непонятное, неведомое ранее чувство.

— Спрашивай все, что хочешь узнать, — произнес колдун, словно в ответ на мои мысли.

Слишком много вопросов. Кто знает, сумею ли распознать ложь? Странные, как будто не мои мысли. Сомнение — первый шаг к поражению или голос разумной предосторожности?

— Я не знаю, Ярослав.

По крайней мере, так будет честно.

— Ты не доверяешь мне, — констатировал мужчина.

— Зачем задаешь такие вопросы заместителю прокурора?

— Не прокурору, а колдунье, молодой и талантливой колдунье, — он замолчал и задумался.

Последние слова еще больше усилили прежние ощущения. Хотелось отойти подальше, находиться рядом стало не комфортно. Мне это не нравилось, но я ничего не могла поделать с бушующим внутри ураганом.