Зона особого внимания
Шрифт:
Странное дело: в разгар войны, которую ему навязали, в разгар хлопот с общаком Маршал вдруг ощутил, что больше всего его волнует судьба Кости. Видно, старость подходит, решил он, тяжела стала маршальская шапка… К его удивлению, такой вывод его не так уж огорчил.
Калгари, Канада
Высокий элегантный джентльмен позвонил в дверь респектабельного трехэтажного коттеджа, расположенного в престижном районе, где поселилось немало состоятельных выходцев из Армении и России, образуя небольшую армянскую диаспору. За дверью послышался шорох, видимо, звонившего изучали в глазок. Наконец
– Сергей Даниэлевич Арутюнянц? – спросил высокий джентльмен, заранее зная ответ.
– Серж, это к тебе! – позвал толстый армянин, не оборачиваясь и не приглашая гостя войти. По-русски он говорил без акцента. Сзади него появился маленький, худощавый, довольно пожилой человек с печальными глазами, одетый в дорогой спортивный костюм.
– Это я, – произнес худощавый без особой приветливости. – Что вам нужно?
– Вас интересуют некие Аркадий Борисович Романенко и Виктор Алексеевич Балашов? – тихо, чтобы разобрать мог только его визави, спросил высокий джентльмен.
– Абсолютно не интересуют, – отрезал Серж-большой.
– Может быть, я все же войду? – гость не торопился уходить.
– Вы считаете, это имеет смысл? – на губах армянина заиграла неприязненная усмешка.
– Считаю, имеет, – убежденно произнес гость, глядя в настороженные глаза авторитета.
Серж-большой помолчал некоторое время, затем жестом пригласил высокого войти. Все трое оказались в просторном холле почти без мебели, с окнами во всю стену. У противоположной стены стояли стеллажи с книгами и коллекцией раритетов: окаменевшие доисторические ракушки, какие-то, несомненно древние, статуэтки, несколько старинных кинжалов и пистолетов, огромные друзы красивых красно-фиолетовых кристаллов… На третьей стене висели охотничьи трофеи – головы лося, оленей, косуль с причудливыми рогами и янтарно-коричневыми глазами, блестевшими, как живые.
В углу стоял журнальный столик и два глубоких кресла, рядом – широкая тахта, застеленная толстым ковром.
– Я вас узнал, – неожиданно начал беседу Серж-большой, когда гость подошел к креслу напротив окна, но остался стоять – присесть ему не предложили. – Вы полковник Громов, заместитель начальника РУОПа Москвы…
– Точно так, – мотнул седой головой полковник.
– Поэтому я вас и впустил… – Серж-большой немного помолчал. Молчал и Громов. Затем хозяин продолжил: – Мне интересно, что вы имеете сказать… Хотя предупреждаю, все ваши Аркадии Борисовичи и прочее шакалье – это не то, что меня интересует.
– Что же вас интересует? – вежливо поинтересовался полковник.
– Канадское гражданство… Оформляю вид на жительство, живу у родственников, сами видите, – Серж-большой кивнул на массивного армянина, не спускавшего глаз с вошедшего. – А чем вызвано внимание московского РУОПа к судьбе бедного старого армянина, вынужденного искать приюта на чужой земле?
Полковник понял, что сарказм Сержа-большого не случаен: если в нем не пробудить интереса к разговору, незваного гостя вежливо выпроводят.
– Вот я и пришел поговорить о бедности и богатстве, – Громов решил сразу перейти к делу. – РУОП обратил внимание на то, что ряд малых предприятий, недавно зарегистрированных в Москве и ее окрестностях, перевели весьма крупные суммы в Канаду в качестве предоплаты за поставки товаров. Может, вашему родственнику неинтересны эти нюансы деловой активности московских предпринимателей?
– Вот
– Нет, – устало произнес полковник. – Мне, в общем-то, ваши деньги до одного места… Копать в этом направлении лично я не собираюсь.
– Тогда в чем дело? – Напряжение в голосе Сержа-большого не ослабло. – От моего родственника нет секретов, продолжайте.
– Дело в том, что я нахожусь здесь в Канаде по приглашению канадских полицейских властей по линии обмена опытом. В силу некоторых обстоятельств я оказался в курсе той деловой активности в Москве, о которой я упомянул. Заниматься ею мне никто не поручал, и инициативы я проявлять не собираюсь. Однако в процессе обмена опытом с канадскими коллегами (они, кстати, знают, что я направился сюда навестить старого друга, но, разумеется, я их не информировал об особенностях вашей карьеры и о содержании предстоящей беседы). Так вот, в процессе обмена опытом я могу сообщить своим канадским коллегам об этой активности, а могу, вопреки своим принципам, и не упомянуть о ней. Это зависит от того, как пройдет наша беседа. Может быть, присядем?
Серж с минуту колебался, затем молча указал на кресла в углу. Родственник расположился на тахте, не скрывая своего интереса.
– Так вот, пару слов об Аркадии Борисовиче Романенко и Балашове…
Пара слов растянулась на полчаса.
– Я не знаю, много или мало некие московские предприниматели успели перебросить за рубеж. Возможно, все, что хотели, или только малую часть. И я ничего не спрашиваю у вас, Сергей Даниэлевич, даже не интересуюсь, имеете ли вы к этому отношение. Я просто делюсь с вами своими мыслями. А мысли такие: если активность деловых людей заметил московский РУОП, то ее почти наверняка заметили и Романенко с Балашовым. Они не будут спокойно смотреть, как уплывает за океан тот приз, ради которого они потратили столько усилий и который уже держали в руках. Из Москвы деньги ушли. Значит, действовать эти господа будут здесь. Мне известно, что Романенко виртуозно владеет техникой банковских операций, как вполне легальных, так и не совсем, а Балашов готов на любые формы насилия и большой в этой области специалист. И времени нет, скорее всего, они уже начали свою игру.
Полковник замолчал. Серж-большой следил за ним, неотрывно глядя в упор. От саркастической ухмылки не осталось и следа. «Похоже, он понял даже больше, чем я ему сказал», – подумал Громов, намеренно говоривший непривычным для мафиози языком офицерских штабных учений.
– Есть вопросы?
– Какой же ваш здесь интерес, полковник? – спокойно спросил Серж.
– А вот тут мы подходим к тому, зачем я здесь. Буду откровенен: эти субчики мне нужны желательно живыми, но в дерьме по самые уши. И вы мне сможете помочь, скажу как.
– Вопрос второй: а зачем нам помогать московскому РУОПу? Вы нам уже все сказали. Спасибо. Мы люди тихие, законопослушные, тем более в чужой стране, где мы начали дело, которое, даст бог, доведем до конца, если перед местным законом будем чисты, как голуби.
– Отвечу. Во-первых, я ведь уже говорил, что приехал обмениваться опытом…
– Ты можешь не успеть поменяться опытом, дорогой, – тихо, но отчетливо произнес родственник, молчавший до сих пор. – Бывают случайности…
– Подожди, Сурен, – Серж-большой положил руку на колено амбала. – Ты же видишь, мы союзники пока, как Россия и Америка в той войне. Общественный строй разный, а враг один…