Зона риска
Шрифт:
На столе на видном месте лежала записка:
«Я ушла в гости к Зойке. Телефон ее в случае чего в моей записной книжке в портфеле. «Боржоми» в холодильнике, остальное — в папином баре. Я вернусь ровно в 23.00».
Время было подчеркнуто дважды: мол, Роман, не увлекайся.
Роман набрал телефон Зои. Ответила ее мама:
— Девочки ушли в кино, смотреть что-то вроде «Следователь по прозвищу Шериф», да, да, кажется, именно это, извините, у современных фильмов такие странные названия... Линочка предупредила, что вы будете звонить, и просила передать, чтобы не волновались. Вы не
У мамы Зои был мягкий, очень домашний голос, она говорила без пауз, и Роман понял, что, если не вмешается его величество случай, монолог будет бесконечным. Случай вмешался — раздался звонок в прихожей.
— Простите, — перебил Роман Зоину маму, — у нас звонят, пришли знакомые.
— Зоя и Лина столько о вас рассказывали, что я горю желанием познакомиться. Когда будет время, приходите к нам чай пить...
Снова позвонили — длинно, настойчиво. «Проклятая тактичность, она меня до добра не доведет», — с тоской подумал Роман. Наконец он решился:
— Спасибо, обязательно приду, до свидания, — все это Роман выпалил одним духом и сразу положил трубку. Звонок трезвонил уже сердито и раздраженно.
— Иду! — крикнул Роман и широко распахнул дверь.
— Я на вас даже не обижаюсь, — сказала Инна. — Вас могло не быть дома, вот что меня испугало.
В глазах ее и вправду еще не остыл испуг.
— Скажите же, что вы меня ждали и рады мне,
— Я вас ждал.
— Очень?
— Очень-очень.
— И день тянулся медленно?
— Полз черепахой Тортиллой.
— Почему Тортиллой?
— Она мудрая и знала чуть больше, чем остальные. Проходите, Инна. Разрешите ваш плащ.
— Какое чудесное зеркало! Можно, я на минутку задержусь возле него?
— Конечно. Но вы и так красивы.
— Наконец-то я услышала от вас комплимент.
Инна поправляла прическу, а Роман топтался вокруг нее. Понимал, что выглядит нелепо, но он так и не приучил себя вести с Инной свободно.
Гостья причесывалась долго, она тоже чувствовала себя несколько смущенной. Пожаловалась:
— На улице липкая погода — что-то с неба сыплется, будто там облака полощут.
Они прошли в гостиную. Инна быстрым взглядом окинула просторную комнату. Дорогая мебель, множество книг, какие-то камни под стеклом, фарфор и хрусталь в серванте, редкой красоты вазы, ковры на полу... Инна вспомнила квартиру Бориса Марковича, где однажды побывала, когда супруга с чадами отбыла на курорт: пустоватые комнаты, скромная, даже убогая обстановка. А ведь толстый Боренька ворочал десятками тысяч. Он откровенно объяснил, что боится, как бы его не взяли на заметку. Ворованные деньги были ему не в радость.
В этой же квартире ничего не прятали.
— Можно посмотреть другие комнаты? — спросила Инна.
— Конечно, за исключением той, где живет сестренка.
— Лина?
— Вы ее знаете?
— Слышала, — уклончиво сказала
Она с уважением осмотрела книги в кабинете Жаркова-старшего: стеллажи укрыли все стены. В комнатке Романа возмущенно всплеснула руками: «Боже мой, во что превратил миленькую комнату...» Здесь действительно было сложно разобраться, что к чему: все пространство занимали инструменты, какие-то детали, модели, куски труб, мотки проволоки и еще многое другое, что Роман накапливал годами. Гордостью Романа была собранная собственноручно коротковолновая любительская радиостанция, но именно на нее Инна меньше всего обратила внимания.
Осмотр квартиры она производила с видимым интересом.
— Хотела бы я когда-нибудь так жить, — сказала задумчиво. Быстро сообразила неуместность своих слов и попыталась поправиться: — Только не думайте ничего такого, Роман. Я не завидую, просто мне нравятся красивые вещи. Вот, например, в каждой комнате картины. Я вижу, это оригинальные работы. Но ведь они очень дорого стоят...
— У отца и мамы много друзей-художников, не случайных приятелей, а настоящих товарищей. Потом, отец из каждой командировки привозил что-то, что в его представлении символизировало страну. Видите, например, вот этого Будду? Отец приобрел его в городе Киото, в Японии, там много храмов и пагод. А вот этого танцующего жреца с барабаном, похожего на дьявола, ему подарили кубинские друзья. Эти маски из Нигерии... Многие из зарубежных командировок привозят шмотки и прочие атрибуты материального благосостояния. Отец на все наличные приобретает только то, что, как он говорят, доставляет ему эстетическое удовольствие.
— Понятно. — Инна иронически хмыкнула. — Когда можно не думать, во что одеться, тогда наслаждаются искусством.
— Не надо так, — попросил Роман. — Вам это не к лицу.
— Простите...
Инна смутилась, но на мгновение, не более.
— Сколько же лет ваш отец собирал такую коллекцию книг?
— Всю жизнь, — серьезно объяснил Роман. — Видите, какие здесь удивительные издания? Когда я смотрю на эти книги, я начинаю понимать, почему отец с легким презрением относится к так называемым книголюбам, которые хапают любую подвернувшуюся под руку книгу.
— Не у всех одинаковые возможности.
— Боюсь показаться вам снобом, но всем и не надо собирать книги. Просто кое-кто решил, что это выгодное вложение капитала.
— А разве не так? Здесь, наверное, книг на десятки тысяч рублей. — Инна указала на книжные стеллажи.
— Об этом у нас с папой никогда не было разговора. Но я знаю, что он уже решил передать свое собрание в дар библиотеке Института литературы.
— Просто так? — поразилась Инна. — Собирал, собирал — и отдать?
— Он собирал книги для людей. Отец любит повторять, что книга живет только тогда, когда ее читают.
Инна подошла к полкам с минералами. Глаза у нее разбежались, заискрились, она раскраснелась от изумления.
— Неужели такое возможно? — спросила она Романа почему-то шепотом.
— Что именно? — не понял Роман.
— Такие камни... Ведь это можно увидеть только в музеях! Какая у вас счастливая мама — она может каждый день любоваться чудом!
Роман улыбнулся:
— Мама ворчит, что ей приходится каждый день вытирать пыль. А мама у меня действительно счастливая — она очень любит отца и не раз ходила с ним на край света.