Зона теней
Шрифт:
– Ты знаешь ту девочку, Кэрри, с которой он встречался?
– Да.
– Она бросила его после Рождества.
– Бросила? Он никогда не говорил об этом.
– Мне он рассказал. Сказал, что ушел от нее, – скорее всего, им руководила гордость.
– Никому не хочется признаваться, что его бросили.
– Да. Но я решила, что ей следует сообщить, ты понимаешь…
– Конечно.
– Я поехала к ее матери; та не видела дочь довольно давно; она сообщила мне, что Кэрри в Штатах,
Дэвид подлил себе вина.
– Когда я разбирала вещи Фабиана, то нашла еще несколько таких же открыток и письмо от Кэрри, в котором она сообщала ему, что не хочет больше его видеть. Я подумала, что это несколько странно: зачем ему точно такие же пустые открытки, и все с видами Бостона?
Он пожал плечами.
– Я стащила одну из открыток у матери Кэрри и сравнила с почерком ее письма; мне показалось, он несколько отличается, и я отнесла и то и другое специалисту по почеркам.
– Графологу?
– Да. Я все пыталась вспомнить это слово. – Она уставилась на него. – Дэвид, открытка, которую Кэрри послала своей матери из Бостона и которая была проштемпелевана на почте семь дней назад, написана не Кэрри. Ее писал Фабиан.
Обмякнув на стуле, он смотрел на нее сквозь пар от горячего мяса.
– Ты абсолютно в этом уверена?
– Да.
Он покачал головой.
– Что ты хочешь этим сказать?
Алекс повела плечами.
– Ты хочешь сказать, что он еще жив?
– Ты был во Франции.
Сглотнув комок в горле, он побледнел и медленно склонил голову.
– И что из этого следует?
– Поэтому я и захотела встретиться с медиумом.
Он долго молчал, глядя на остывающую перед ним еду.
– Не сомневаюсь, этому есть какое-то объяснение, – наконец сказал он. – И может быть, очень простое.
– У нас есть выбор, не так ли? Или медиум, или полиция.
– Можно еще ничего не делать.
Алекс покачала головой:
– Нет, этого мы не можем себе позволить.
20
Она сама убрала комнату Фабиана, задернула шторы и надежно закрепила их края по стенам. Затем выключила свет и оказалась в непроглядной тьме. По спине у нее прошел холодок, началась дрожь. Она стала шарить по стене в поисках выключателя и никак не могла его найти. Кнопка исчезла. Она слышала, как шуршит по стене ее рука. Выключателя не было. Она нащупала дверь, услышала скрип ручки, когда ухватилась за нее, увидела легкий проблеск света из-за портьер, услышала свое тяжелое дыхание.
Найдя выключатель, Алекс включила свет и облегченно вздохнула, слишком испуганная, чтобы смотреть на портрет Фабиана на стене.
Утром Мимси помогла ей вытащить кровать, и теперь комната
Было шесть часов. Интересно, можно ли предложить земляные орешки? А выпивку? А сигареты? Дом застыл в мрачном ожидании вечера. «Включить, что ли, музыку?» – пришло ей в голову.
Раздался звонок в дверь, и Алекс поспешила вниз. На пороге стоял Дэвид в темном костюме и черном галстуке – в первый момент она даже не узнала его.
– Привет, – сказал он.
Она моргнула:
– Ты пришел!
– Я же сказал, что буду.
– Спасибо тебе. – Она поцеловала его в щеку. – Я… я подумала, вдруг тебе не удастся выбраться. Ты хорошо выглядишь.
– Я не знал, что надеть.
Они прошли в гостиную.
– Хочешь выпить?
– А можно?
Она нервно улыбнулась:
– Не знаю, но мне кажется, нужно выпить.
Он вынул жестянку с табаком.
– А если я… Не думаю, что Фабиан будет возражать.
Она пожала плечами:
– Ох, да успокойся, давай выпьем. – Она налила ему и себе хорошую порцию виски. Они чокнулись.
– Твое здоровье, – сказал он.
Она снова нервно улыбнулась.
– Кто будет еще?
– Сэнди.
– Сэнди? Та психопатка?
– Она единственная из моих друзей, кто не подумает, что мы рехнулись.
Они присели, и она стала смотреть, как Дэвид скручивает сигарету.
– Спасибо за тот вечер.
– Мне было очень приятно, что ты осталась.
– К сожалению, не могу тебя порадовать: комната так и не прогрелась.
– А мне было очень хорошо. Ты – в доме, и эта мысль согревала меня. По ночам бывает довольно одиноко.
– Я думала, что тебе это нравится.
Он пожал плечами.
– Что постелешь, на том и спать будешь.
Алекс снова улыбнулась, пытаясь сообразить, что бы еще сказать; ей казалось, что она разговаривает с чужим человеком. Сделав глоток виски, она почувствовала себя более уверенно и обвела взглядом стены.
– Ты так и не взял эту картину.
– Не важно, она и тут хорошо смотрится; что ни говори, а лошади, эти чертовы создания, так и не принесли мне удачи. – Он прикурил сигарету и сделал основательный глоток виски. – В семь часов?
Она кивнула.
Дэвид сверился с часами.
– Ты еще занимаешься фотографией?
Она качнула головой:
– С тех пор нет…
Улыбнувшись, он тоже покачал головой.
– Что ты делала прошлым вечером?
– Сидела в офисе почти до одиннадцати, потом притащила домой кучу работы. Почти не спала… не могла уснуть – все думала об этом вечере.