Зов ааори
Шрифт:
Всё это было наивно и глупо: прикрываясь идеями о социальной справедливости, два друга поднимали на уши то одну страну, то другую. И, конечно же, никакая социальная справедливость там не наступала. Стоило одним корпорациям покинуть пламенеющую войной страну, как на её место приходили другие – «правильные». И главное – связанные с заказчиками Лёхи и Саши.
Да, не будь у них спонсора и покровителя, и разъярённые соотечественники дотянулись бы до друзей за несколько месяцев. Но судьба распорядилась иначе. А потом, как в калейдоскопе, перед глазам Саши понеслись воспоминания бунтов, революций, силовых и террористических
Три месяца назад они впервые узнали о нановирусе. Новое слово в биологической войне – агент, работающий по принципу нанороботов. Вирус был весьма летуч, живуч и убивал очень быстро. Единственным его ограничителем было заложенное в агента время. И самое забавное, что разрабатывали вирус покровители Саши и Лёхи. Одной операцией можно было теперь избавиться от надоевшей опеки и обезопасить себя.
Громыхнувший в воротах лаборатории взрыв прервал поток воспоминаний. Боевики, покинувшие канализацию, начали штурм, который занял всего десять минут. Сверхсекретная и защищённая лаборатория была полностью захвачена и взята под контроль. А через десять минут Саше в руки отдали пробирку, заполненную каким-то тёмным порошком.
– Это он? – только и спросил Саша.
– Да, брат. Это наш вирус! – Лёха улыбнулся, как в детстве. Искренне и радостно.
Именно таким Саша и запомнил его. Взрыв в соседнем помещении бросил людей на пол. Каменная крошка и дым заполнили помещение. Там, за стеной, разом погибли три четверти группы захвата, которая могла обеспечить им спокойный отход.
– Уходим! – Саша поднялся на ноги и бросился вниз.
За ним устремился Лёха и оставшиеся в живых бойцы.
– Командер, к вам двигаются военные! – оповестила рация.
– Принял. Много?
– Дохрена! – совершенно не по-уставному ответил один из хакеров.
– Далеко?
– Три минуты!
Новости не радовали. Выскочив на улицу, Саша оценил их положение как незавидное. Пусть банановые республики и замерли в своём развитии, едва дотянув до первой четверти двадцать первого века, но недооценивать их не стоило. А уж когда за тебя взялся весь ближайший гарнизон, то рассчитывать на победу и вовсе не приходилось…
– Свяжитесь с местными! Свяжитесь с заказчиком! Пригрозите им! – приказал он, ныряя в канализационный люк.
– Не отвечают… Сигнал… Просто… хотят…
– Мать! – ругнулся Саша, когда связь начала сбоить.
И в тот же момент наверху застрекотали выстрелы. Лёха почти свалился вниз с простреленной ногой.
– Лёха, давай! – Саша помог другу, и они заковыляли прочь. – Всего пять километров! Протянешь?
Лёха не отвечал. Он морщился и с трудом двигал ногами, но пока шёл. Вот только кровь текла уж слишком сильно, а сзади слышался топот преследователей. В какой-то момент Лёха резко оттолкнул Сашу, снял с плеча пулемёт и стал укладываться на грязный пол.
– Что ты делаешь? – возмутился Саша.
– Я, брат, собираюсь прикрыть тебя… – Лёха спокойно посмотрел в глаза друга и снова улыбнулся. – Давай, вали! Мы с тобой знали, что рано или поздно это случится.
– Но не сейчас!..
– Сейчас! Вали, брат!
Первые преследователи показались из-за поворота, и Лёха резанул в коридор очередью.
– Беги, Саша! – в тишине, заполнившей вонючий коридор, произнёс он. – И гранаты оставь. Встретимся
И Саша побежал по коридору к спасительному выходу в джунгли, где ждали верные боевики и новая эра революций… Бежал один, оставив Лёху на смерть. Когда он вышел из канализационного туннеля – пискнула связь. Заказчик желал с ним пообщаться. Слишком поздно…
– Слишком поздно… – так и сказал Саша далёкому богатею. – За Лёху тебе придётся ответить!..
– Алекс, вы же понимаете… Это всего лишь эмоции… Шрам!
Я открыл глаза и понял, что иду. Очень сосредоточенно иду между неохватных стволов. А рядом идёт Пятнашка, и другие бойцы – с закрытыми глазами. На плечах у нас мешки с поклажей, в руках – оружие.
– Я проснулась, а мы все идём, – дрожащим голосом сказала девушка. – Что делать?
– Будить всех! – ответил я, понимая, что Зов всех нас снова перехитрил.
Глава 33
Разбуженные бойцы смогли остановиться. Но возвращаться в лагерь пришлось с ухищрениями. И только для того, чтобы свернуть палатки, забрать оружие и припасы. Зов толкал вперёд всё настойчивее, и стремившейся к Пролому мудрости было совершенно всё равно — умрём ли мы с голоду по пути или доберёмся до цели.
Первое, что мы сделали, удалившись от лагеря на расстояние, при котором Зов уже отпустил — это приготовили нормальный завтрак. Сытный, плотный и питательный. Все понимали, что экономить провизию смысла уже не было. Я смотрел на бойцов, эров и Скаса – и в глазах каждого видел понимание, что обратного пути у нас не будет. Только вперёд, к неизвестной цели… И, может быть, там мы найдём ответы на свои вопросы — и там же получим шанс на спасение.
– Впереди будут горы, – заметила эра Зана. – Мы проплывали их на кораблях. Потом будет пустыня. Потом берег Сапфирового моря. Интересно, доберёмся мы туда? Или нам суждено сгинуть в горах или в пустыне?
– Если бы речь шла о пешем походе в обычное время, то мы не дошли бы даже до гор, Зана… — ответил Скаэн. — Но во время Отлива всё изменилось. Тварей уносит в ту же сторону, что и нас. Вполне может так случиться, что и дойдём. Я не слишком изучал карты. Оли, а ты?
– Я тоже не особо… – призналась эра Эл-оли. — Но помню, что дальше на восток Пески Экватора становятся не такими широкими, как на западном берегу континента. Так что, возможно, и пустыню мы пройдём. Если через горы живыми переберёмся…
— Горы-то высокие! – заметил я. — Как мы пройдём?
– Пойдём по следу, – отмахнулся эр Скаэн. — Ааори гнались за тварями, а твари знали, куда идти. Надо только будет по пути искать еду… Как бы ни хотелось этого избежать, но припасы подходят к концу.
– - Я скажу Кирри, чтобы он со своими ребятами подсуетился, – пообещал я.
Марш обречённых – это то ещё зрелище. Никто не спешил вперёд по собственной воле: мы шли не спеша, лишь изредка все вместе сбиваясь на бег. Это происходило в те моменты, когда Зов начинал подгонять нас. Как только его действие заканчивалось, отряд снова переходил на шаг. На ночь устраивались, не разбивая лагерь. Многие бойцы боялись снимать поклажу, чтобы не потерять её, если во время сна тело соберётся в путешествие. После четвёртой такой ночёвки у меня болели все суставы. Себя с Пятнашкой я ещё кое-как подлечил, но остальным приходилось совсем несладко.