Зов Бестии
Шрифт:
Она не ответила, потому что ее внимание было приковано к карете. Хеддрик, спрыгнув на землю и укрепившись на ногах, развернулся и протянул руку куда-то вглубь. Как оказалось, руку он подавал миниатюрной темноволосой женщине, которая грациозно и неспешно выбралась наружу. Телохранитель сделал пару шагов в сторону, а женщина прошла вперед. Она была укутана мехами, но не так, как Прейсс - ее шею всего лишь обрамлял ярко-рыжий лисий воротник. Она сразу увидела супругов, приветствующих гостей, и улыбнулась.
Сангуэла нервно провела ногтями по ставням. Что за спектакль, почему так медленно? Где же Князь? Он вообще приехал?
Из кареты вышел - да, теперь уже больше вышел, чем выпрыгнул, хоть и не так грациозно, как женщина перед ним, - Ксеон Винната, Князь Ледяного острова. Вот о ком следовало бы шептаться этим недотепам! Он сразу возвысился над своим телохранителем, который поспешил закрыть дверь кареты. В отличие от Хеддрика, Князь не казался милым увальнем, он производил впечатление воина - наверняка человек, видевший его впервые, подумал бы, что это он телохранитель. Вот только телохранитель не стал бы носить на своем плече живую белку.
Вытащив из кармана орешек и протянув питомцу, Ксеон бодро и уверенно прошагал вперед, одаривая всех вокруг лучезарной улыбкой. Он поравнялся с темноволосой женщиной, после чего направился к Прейссу и Нальмере.
– Князь! Княгиня!
– голос его был громогласен, в соответствии с грозным видом.
– Приветствую вас! К вам прибыли собственной персоной князья Ледяного острова - Ксеон и Дорисса, - он едва заметным взмахом руки указал на свою спутницу, - Винната.
– Рады приветствовать вас на Снежном острове, - Прейсс протянул руку.
– Благослови вас Мать, - добавила Нальмера.
– Благослови вас Мать, - откликнулась Дорисса, улыбнувшись. Хеддрик слегка поклонился.
– Я предпочитаю благословение Отца, - Ксеон похлопал свой меч, не менее внушительный, чем у Хеддрика.
– Впрочем, не могу вас винить, дамы, что вы тянетесь к теплу и уюту.
Сангуэла прижала руку к груди и почувствовала бешеное биение сердца. Она не видела Ксеона с тех пор, как у ее брата родился младший сын - тогда были гуляния на славу. И тогда он тоже был с Дориссой - впрочем, в этом нет ничего удивительного. Каким бы свободолюбивым не был Ксеон, даже он предпочитал не появляться без супруги на таких мероприятиях - не то чтобы ему это мешало развлекаться, впрочем. Но как бы ей хотелось, чтобы он приехал один! Без всех этих формальностей, просто один, в карете или даже просто на лошади...
– Приветствую вас, Князь, Княгиня, - поспешно проговорил немного запыхавшийся Брольдан.
– Брольдан, наконец-то, - Нальмера, не переставая улыбаться, выразительно взглянула на советника.
– Нужно распорядиться, чтобы о людях и лошадях позаботились.
– Да, конечно, Княгиня, - поклонился тот и направился к телегам.
– Пройдемте, - хозяйка замка радушно указала на двери.
– Вы приехали немного раньше, чем мы ожидали, но обед уже почти готов.
– Я не сомневался, - Ксеон потер руки, шагая ко входу.
– Такая хозяйка, как вы, Княгиня, ни за что не оставит гостей голодными. Мы не планировали заставать вас врасплох - просто
Дорисса едва успевала за мужем, который настолько забыл о приличиях, что даже обогнал хозяев. Впрочем, он почти моментально об этом пожалел.
– Сколько каминов у вас горит?
– изумился он, войдя внутрь.
– Такой жары я не припомню с того раза, как последний раз был в столице... Прейсс, и ты умудряешься при этом ходить в мехах? Ты простудился?
– Не все так обожают морозы, как ты, Ксеон, - сдержанно ответил Князь.
– Вот посмотри, Фотер тоже кутается.
Им навстречу торопился зрелый мужчина. Его лицо выражало такую радость, словно он увидел вернувшегося домой сына.
– Ксеон!
– Старый Кабан!
– Ксеон раскинул руки и обхватил солдата.
– Ты еще жив?
– Живее многих, - человек, названный Фотером, похлопал гостя по плечу.
– Да простит меня Отец, но мне так не хватало того, с кем можно достойно выпить!
– Наверстаем, - пообещал Ксеон.
– Ксеон, - вмешался Прейсс, - а это моя сестра, Сангуэла. Ты, должно быть, помнишь ее?
Ксеон обернулся. По лестнице медленно, аккуратно придерживая подол платья, спускалась Сангуэла. Дорисса вспомнила свое первое впечатление о девушке - тихая, незаметная, в платье, слишком закрытом даже для этой теплолюбивой семьи: руки и шея Сангуэлы были укутаны в плотную ткань, и снаружи красовалось только бледное лицо, обрамленное темными локонами. Даже пальцы были надежно спрятаны в перчатках, только ногти поблескивали, как кошачьи коготки. Впрочем, лица зачастую не было видно - Сангуэла редко смотрела кому-то в глаза.
– Князь, Княгиня, - пробормотала она чуть слышно.
– Благослови вас Мать.
– Благослови вас Мать, княжна, - улыбнулась Дорисса. Ксеон же, по-видимому, не желал здороваться одними словами - он подошел к девушке и протянул руку. Она вложила в его широкую ладонь свои хрупкие пальцы.
– Я помню вас, княжна, - произнес он, чуть снизив голос.
– Вы были еще совсем юной в наш прошлый визит. Теперь вы расцвели.
Сангуэла взглянула в его глаза и ощутила, что не может сделать вдох. Огромные, светло-голубые, они безо всякого стеснения смотрели прямо на нее. И ей хотелось верить, что в них читается страстное желание. Ксеон никогда не стеснялся смотреть людям в глаза, и, как правило, не отводил их первым - Сангуэле на секунду показалось даже, что за пару мгновений он успел прочитать все ее мысли и посмеяться над ее слабостями. Но как раз в тот момент, когда затянувшееся рукопожатие начало вызывать дискомфорт у окружающих, белка на плече Ксеона запищала.
– Простите моего друга, - извинился Князь с улыбкой.
– Он выпрашивает у меня орехи, даже если не голоден. Знает, что я иду у него на поводу. Вот, посмотрите, - он вытащил из кармана орех.
– Держи, приятель.
Белка ухватила орешек и начала усиленно его обнюхивать, уморительно двигая носиком. Присутствующие женщины умиленно склонили головы - даже Дорисса, которая наблюдала этот спектакль довольно часто. Обнюхав орех вдоль и поперек, белка вновь протянула его хозяину.