Зов бездны
Шрифт:
Опыт с окрашиванием воды открыл нам начало и конец подземного потока, который исчезал в трещине массива на высоте тысячи трехсот метров и выходил на поверхность в гроте Гуэй ди Эр. Возникла мысль проследить путь окрашенной воды, пользуясь колодцами, где был замечен флуоресцеин.
Я обнаружил один из таких колодцев и назвал его колодцем Ветра. Исследование его продвинулось лишь на глубину восьмидесяти метров и было прекращено, так как Пьер Жикель нашел другую расщелину. Новую пропасть штурмовали одна за другой три группы; они открыли в ней несколько ярусов и внушительные
Здесь, как и в колодце Ветра, вопреки нашему желанию, исследование было прекращено из-за недостатка снаряжения, а также и потому, что срок экспедиции 1956 года истекал.
Если колодец Ветра и его сосед, названный пропастью Пьера, соединяются в глубине единой подземной системой, где произошло окрашивание вод — а у нас были серьезные основания в это верить, — значит, обе пропасти должны иметь соответственно шестьсот и семьсот метров в глубину.
Что же касается водной системы, охватывающей всю подземную часть массива, начиная с самых высоких участков гор до ее выхода на поверхность в гроте Гуэй ди Эр, то ее мы назвали системой Тромба в честь энергичного пионера, начавшего исследования массива Арба.
В то время пока марсельцы и спелеологи из Экса действовали в наиболее высоких участках массива Арба, группа под руководством Раймонда Гаше, президента Спелеологического общества Франции, и Жана Дедона, президента Парижского спелеоклуба, занималась систематическим научным изучением пещеры Пен-Бланк, когда-то исследованной Мартелем, который углубился в нее более чем на восемьсот метров. К концу четвертой летней экспедиции парижские спелеологи сделали в этой пещере сенсационное открытие.
Они прошли пять километров по подземным лабиринтам через гигантские залы, исследовали целый ряд больших внутренних колодцев глубиной до четырехсот метров, и это было далеко не все.
Наконец, 15 августа 1956 года, через десять дней после опыта с окрашиванием, доктор Ив-Анри Дюфур из Парижского спелеоклуба при помощи акваланга преодолел сифон грота Гуэй ди Эр и установил, что эта пещера продолжается выше по течению подземного ручья. Таким образом, и провансальцы и парижане пережили немало удивительных приключений в одной из самых пустотелых гор, какую только можно себе представить.
В случае удачи они могли бы даже встретиться под землей во время предстоящей экспедиции в огромной системе запутанных лабиринтов, которая, по-видимому, выходит на поверхность в Гуэй ди Эр.
Экспедиция 1956 года в массиве Арба оказалась очень трудной и утомительной из-за проливных дождей. Тем не менее спелеологи добились поразительных результатов, установив, что пропасть Марселя Лубана сообщается с Хенн-Морт, то есть выяснив до конца происхождение гидрогеологической системы пропасти Хенн-Морт.
Кроме того, открытие и исследование пропасти Пьера до глубины двухсот метров открывало перед нами новые перспективы, так как эта новая пропасть расположена в каменистом русле, где течет подземный поток Кум-Уарнэда, воды которого, как показало окрашивание, появляются в гроте Гуэй ди Эр у подножия массива Арба.
29 июля 1957 года двадцать шесть спелеологов из Экса и из Марселя опять встретились на Кум-Уарнэде. Собравшись вокруг посадочных знаков и костра, дым которого в нужный момент должен был подать сигнал летчикам,
Было восемь часов утра. К несчастью, густой туман окутал все вокруг. Время от времени робкие просветы и лучи солнца подавали надежду, что туман рассеется и парашюты будут сброшены, но эти признаки оказались обманчивыми.
Дважды мы слышали шум самолета, пролетавшего на большой высоте: он искал окно в облаках, пытаясь нас обнаружить. Но все было напрасно — облачность оставалась сплошной. Наше разочарование усугублялось еще тем, что самолет, возвратившийся на аэродром По, забрал с собой наши завтраки и обеды. Уверовав в успех воздушной доставки, мы неосторожно оставили летчикам все снаряжение, в том числе и мешки с продовольствием!
Смирившись душой, но отнюдь не желудком, участники экспедиции «Хенн-Морт 1957 года» затянули пояса. Пришлось удовлетвориться одной болонской колбасой и единственной булкой, оказавшейся на дне рюкзака одного из участников, человека весьма предусмотрительного и запасливого. Круг колбасы был огромен, но его, как и хлеба, после справедливой дележки оказалось явно недостаточно, чтобы насытить двадцать шесть здоровых парней, проголодавшихся на свежем воздухе после утреннего восхождения.
К счастью, назавтра с самого утра день занялся великолепный. Легкий ветер и ясное небо вселяли в нас уверенность, что самолет должен прилететь к восьми часам. Мы ждали его с надеждой и волнением, как попевшие кораблекрушение на необитаемом острове. Появление самолета было встречено громкими криками «ура!».
Разноцветные парашюты начали раскрываться в каких-нибудь трехстах метрах над нашими головами. Лёгкий ветерок раскачивал их, относя немного в сторону, где они опускались на травянистый склон Кум-Уарнэда.
Я и моя дочь Раймонда, сидя на земле, с интересом следили за развитием операции. Направление курса «Дакоты» было ограничено узкой ложбинкой и деревьями соседнего леса. Поэтому самолету пришлось делать несколько последовательных заходов, сбрасывая каждый раз один-два парашюта. Их подбирала специальная группа, члены которой должны были бежать к месту приземления парашюта и быстро складывать его, чтобы он не порвался в зарослях можжевельника.
Вдруг на пятом заходе, когда начал раскрываться синий парашют, среди этой группы раздались вопли каннибалов, и все наперегонки бросились к месту спуска.
Сидевший рядом с нами спелеолог из Экса с биноклем, смеясь, объяснил нам:
— Они узнали упаковку: это мешок со жратвой.
Мешок упал в нескольких сотнях метров от центра сбрасывания. Торжествующие спелеологи бегом принесли его, тотчас же вскрыли и приступили к распределению пряников и шоколада. Когда голод был утолен, скауты продолжали принимать парашюты, носясь повсюду в одних шортах с хлебом в руках. К концу операции «Дакоты» над нами пролетел маленький биплан из аэроклуба Сен-Жирона, который сбросил нам тщательно упакованный и перевязанный пакет. В нем были две дымовые шашки. Нам обещали доставить их несколькими часами раньше, чтобы мы могли обозначить свое местонахождение для военного самолета. Шашки сопровождались любезным посланием нашего друга Дельтея; прежде чем спуститься под землю, он решил сначала пролететь над нами и поприветствовать нас с воздуха.