Зов крови

Шухраев Михаил

— Вечера домашнего чтения — просто и мило. Кстати, хорошая была когда-то традиция — в мое время.

Услышав такое от Насти, Оля снова — в который уже раз — поразилась: сколько же лет ее друзьям, которые выглядят ее сверстниками? Та же Настя вполне могла стать ее… бабушкой.

Оля принялась подсчитывать в уме цифры, но это занятие было прервано Эдом.

— Прости, что опять читаю мысли, — маг виновато улыбнулся. — Ты не волнуйся, просто все новички очень громко думают. Скоро научишься мыследисциплине,

это — очень легко. Так вот, подумай лучше, сколько лет Эйно или Виктору Семеновичу. Иногда мне кажется, что они были всегда. Понимаешь, вообще ВСЕГДА — пока существует человечество. Хотя наше отделение О.С.Б. — не самое древнее.

— Как же они живут — всегда? — удивилась Оля. — Ведь все их родные…

— …Давно умерли, — закончила Настя. — Давным-давно. Они все пережили — и смерть родных, и крушение династий. Может быть, даже расцвет и гибель Атлантиды и Гипербореи.

— Кажется, Виктор Семенович именно оттуда, из Атлантиды, — вполголоса проговорил Эд. — Правда, я в этом не уверен. Возможно, было что-то еще более раннее.

— Но как же те, кого они любили… Все умерли, а они остались… — непонимающе спросила Оля.

— «Никогда не люби кого-либо так сильно, что не сможешь пережить его смерть». Это одна из наших заповедей, заповедей О.С.Б., — голос Насти стал строгим. — Когда-нибудь ты сама все это узнаешь и поймешь. Хотя… даже я не уверена, что поняла.

Следующий день для Оли оказался и похожим, и не похожим на остальные. Книга, выданная Эдом, оказалась захватывающей, как хороший детектив, хотя была всего лишь научным трудом. Поэтому компьютерные игры и даже фильм были отложены — девушка засиделась допоздна, включив торшер и закутавшись в одеяло. И поэтому она едва не проспала завтрак.

После завтрака она решила выйти в город — просто заехать домой и захватить несколько памятных вещиц, которые — она знала это точно — никакой ценности для Верки не представляют. Отпросившись у Насти, она ушла в свою комнату, чтобы спокойно разобрать сумку. И — почти сразу же — наткнулась на клочок бумаги.

— «Руководству О.С.Б. Петербурга», — вслух прочла Оля, и невольно выронила листок. Кто, когда успел ей эту записку подсунуть? Неужели Танечка Злотина? Или снова кто-то подошел в метро? На сей раз — незримо?

А если на этом клочке бумаги, вырванном из блокнота, сосредоточена какая-то опасная магия — а она этого просто не замечает? И сейчас окажется в ловушке, устроенной… да хоть той же Танечой?

После недолгих раздумий и короткой, хотя и решительной внутренней борьбы (ей очень захотелось прочесть, о чем говорится в записке, но извечное девичье любопытство на сей раз было побеждено и полностью подавлено) Оля, наконец-то, решилась — она осторожно, двумя пальцами, взяла листок и быстро вышла из комнаты.

Внизу, на первом этаже, неподалеку

от оперативного отдела, ей попался один из братьев-волколаков.

— А где Эйно? — спросила девушка, даже позабыв поздороваться.

— Где-то по городу мотается — с Редриком вместе. Машину с утра взял — и привет! — Волколак и не думал соблюдать правила вежливости и хорошего тона, видимо, не принято это у волков-оборотней.

Оля остановилась, ситуация ей совсем не нравилась. Но она твердо решила передать письмо одному из адресатов. Проскочив «Эквилибриум», где у нее пока не было знакомых, она кинулась на третий этаж и буквально вломилась в кабинет Виктора Семеновича.

Тот был не один — он о чем-то разговаривал с блондинкой, в которой Оля, даже несмотря на свое волнение, тут же признала «продавщицу» из ночного киоска.

— Чем обязан? — Виктор Семенович хмуро развернулся к ней, судя по всему, такого рода вторжения ему очень не нравились. Кажется, он был готов прямо сейчас прочесть небольшую, но очень занудную лекцию о хороших манерах, но леди Хельга, как ни странно, пришла на помощь девушке:

— Да на вас, барышня, лица нет? Что-то случилось?

— Вот, — Оля протянула Ольховскому записку. — Мне ее подбросили в бэг… в рюкзак.

Виктор Семенович молча принял записку у нее из рук, бегло прочитал, даже не изменившись в лице.

— Хельга, вы сможете прямо сейчас поднять образцы почерков сотрудников С.В.А.? Меня интересуют Темные — все, что у нас есть.

— Хорошо, — коротко сказала та и вышла, удивленно обернувшись на Олю.

— Где и когда это было найдено? — спросил Виктор Семенович, когда за Хельгой закрылась дверь.

— Сегодня… прямо сейчас, — робко проговорила Оля.

— Чуть поподробнее. И — совсем я заработался, даже не предлагаю даме сесть, — улыбнулся глава «Астры». — Главное — не надо волноваться, Ольга Савченко. Меня интересуют подробности, все подробности. Кто, когда и как мог это подкинуть?

— Это что-то важное? — спросила она.

— Возможно, — ободряюще улыбнулся Виктор Семенович. — Я так понял, что это написано вчера?

Оле пришлось рассказать обо всем: о своем визите к Юле, о появлении Тани и даже о том, насколько нагло та заявила о романе с Стасом. Виктор Семенович слушал молча и внимательно.

В кабинет вошла Хельга, неся какую-то компьютерную распечатку.

— Присаживайтесь и давайте смотреть, — предложил ей глава «Астры».

Впрочем, уже через минуту искомый образец был найден. Виктор Семенович достал из ящика стола увеличительное стекло, внимательно стал рассматривать записку, постукивая пальцами левой руки по столу.

— Писали явно впопыхах, но почерк — вот он. «Д.» — без сомнения, Станислав Кузнецов. И, как это вам нравится? — Он показал бывшей «продавщице» записку.