Зов крыльев
Шрифт:
Он засмеялся. Что за дикая фантазия! Разумеется, его ноги ни на мгновенье не отрывались от плиты, на которой он стоял… Что и говорить, странная галлюцинация!
Легкое постукивание подсказало ему, что калека уходит, Хэмер обернулся и долго смотрел ему вслед, пока фигура музыканта не растворилась во мраке. Странная личность!
Хэмер медленным шагом отправился дальше, но все не мог забыть то блаженное, ни с чем не сравнимое ощущение, когда, казалось, земля уходила у него из-под ног…
Подчинившись внезапному
Различив впереди силуэт калеки, Хэмер крикнул:
– Эй! Подожди минуту!
Человек остановился, терпеливо поджидая Хэмера. Уличный фонарь горел как раз над его головой, и теперь Хэмер мог как следует разглядеть его лицо. Он буквально остолбенел… Незнакомец был невероятно красив, ни у кого еще Хэмер не видел столь совершенных черт, столь безупречной формы головы. Что же касается возраста… безусловно, далеко не юноша. И тем не менее от него так и веяло молодостью и энергией – и какой-то неистовой силой!
Хэмер испытывал странную робость, не решаясь начать разговор.
– Послушайте, – наконец произнес он. – Я хочу знать. Что это за вещь вы сейчас играли?
Человек улыбнулся… И его улыбка словно преобразила все вокруг, наполнив весь мир радостью…
– Это старинная мелодия. Ей, наверное, уже много веков.
Его речь была очень правильной и какой-то чересчур четкой. Было ясно, что он не англичанин, однако Хэмер затруднялся сказать, какой он национальности.
– Вы ведь не англичанин? Откуда вы приехали?
Опять широкая радостная улыбка.
– Из-за моря, сэр. Я приехал очень давно, много-много лет тому назад!
– С вами, вероятно, произошло несчастье? И… давно?
– Не то чтобы очень, сэр.
– Какая страшная судьба – лишиться обеих ног.
– Они того заслуживали, – абсолютно спокойно проговорил человек. – Они были плохими.
Хэмер сунул ему в руку шиллинг и пошел прочь, вконец сбитый с толку и встревоженный. «Они были плохими!» Какая странная фраза. Очевидно, перенес операцию из-за какой-то болезни. И все-таки как странно это прозвучало.
Хэмер вернулся домой в полном смятении. Напрасно он старался все это выбросить из головы. Лежа в постели, он уже почти засыпал, когда часы в гостиной пробили час. Один удар, затем тишина, но кратковременнейшая… ее нарушили знакомые звуки… Сна тут же как не бывало. Хэмер почувствовал, как быстро колотится его сердце. Он был где-то рядом, тот человек из переулка…
Звуки текли, приятно обволакивая, плавная размеренность чередовалась с радостным будоражащим всплеском – той самой упоительной музыкальной фразой… «Это непостижимо, – пробормотал Хэмер, – непостижимо. Словно выросли крылья…»
Яснее и яснее, выше и выше – каждая волна звуков поднималась выше предыдущей и увлекала его за собой… На этот раз он не сопротивлялся, он позволил
Выше и выше… Теперь они преодолели грани человеческих возможностей, но они все равно продолжали наслаивать это блаженство – поднимаясь, все еще поднимаясь… Достигнут ли они конечной цели, полной гармонии, головокружительной высоты?
Еще один подъем…
…Что-то потащило его вниз. Что-то громоздкое, тяжелое и неодолимое. Оно тянуло – безжалостно тянуло его назад, вниз… вниз…
Он лежал в постели, пристально смотря на окно. Затем, мучительно, тяжело дыша, приподнял руку. Это немудреное движение показалось ему невероятно трудным. Тесной вдруг стала мягкая постель, и тягостно было смотреть на тяжелые плотные занавески, преграждавшие путь свету и воздуху. Потолок, казалось, давил на него. Хэмер почувствовал, что задыхается… Он слегка шевельнулся под одеялом, и вес собственного тела показался ему просто чудовищным…
2
– Я хочу с вами посоветоваться, Сэлдон, как с врачом.
Сэлдон чуть отодвинул свое кресло от стола. Он давно уже ждал, когда Хэмер заговорит о том, ради чего пригласил его вместе отобедать. Он редко виделся с Хэмером в последнее время. И сегодня в глаза ему бросилась некая перемена в поведении друга.
– Так вот, – сказал миллионер, – меня беспокоит мое состояние.
Сэлдон улыбнулся.
– Вы выглядите очень даже неплохо.
– Это не так. – Хэмер помолчал, а затем произнес: – Боюсь, что я схожу с ума.
Сэлдон с внезапным любопытством посмотрел на него и неторопливо налил себе портвейна.
– Почему вы так решили?
– Со мной творится нечто невероятное. Такого просто не может быть. А значит… значит, я действительно схожу с ума.
– Не торопитесь, – сказал Сэлдон, – и расскажите, что именно вас беспокоит.
– Я никогда не верил россказням о каких-то там особых мирах, – начал Хэмер. – Но это ощущение… Ладно, я лучше расскажу все по порядку. Это началось однажды вечером прошлой зимой.
Он кратко поведал о встрече с калекой-музыкантом и о странных переменах в своем мироощущении, последовавших за этой встречей.
– Так все началось. Я не смогу вам объяснить, какое оно – ощущение, которое я имею в виду, – но оно изумительно! С того вечера это продолжается постоянно. Не каждую ночь, но довольно часто. Дивная музыка, ощущение подъема, парения в вышине… и затем невыносимо тяжкое возвращение на землю, и после этого боль, самая настоящая физическая боль при пробуждении. Это как резкий спуск с высокой горы – знаете эти болезненные ощущения в ушах при спуске? Примерно то же самое, но гораздо сильнее, и еще ужасное ощущение собственной тяжести – когда ты скован, подмят собственным телом…