Зов Орианы. Книга первая. В паутине Экора. [СИ]

Царицын Владимир

Вдруг старик потянулся к Андрею и потрогал его за плечо, прикоснулся к руке.

– Плоть. Теплая. Живая... И как это я ошибся? Вроде мертвецов перевидал за жизнь-то...

– С кем не бывает, - философски заметил Андрей.

Кеша как-то странно посмотрел на Илью.

– А можно... я и вас тоже потрогаю?

Илья брезгливо протянул старому бомжу руку. Тот прикоснулся к его кисти шершавыми подушечками пальцев и тут же отдёрнул руку, словно обжёгся.

– Странно, теплая. А была холодная. И... Там где Андрей лежал, темно

было. А на третьем этаже, где вы, Илья, почивали, совсем светло. Я у вас не только пульс пощупал, но и зеркальце возле рта подержал. Вот, - он порылся в кармане и достал осколок зеркала, - вот это самое зеркальце.

– И что?
– тревожно спросил Илья.

– Оно не запотело.

– А ты нам тут, Иннокентий Иванович, случаем лапшу на уши не вешаешь?
– подозрительно покосился на старика Андрей.

– Зачем мне лгать?

– А не врешь, значит, с головой у тебя того, - Андрей постучал по своей макушке.
– Маразм, однако.

– Я не сумасшедший. И до старческого маразма дело ещё не дошло, - покачал головой Иннокентий.
– Выгляжу я неважно, сам знаю, но лет мне не так много, как вы, судя по всему, предположили, мне всего пятьдесят четыре года.

– Да ну?!

– Был бы паспорт, предъявил, но на то я и бомж, чтобы данного удостоверения личности не иметь. Впрочем, можете мне не верить, я уже давно свыкся с подобным отношением к себе представителей благополучных слоёв нашего общества. Вы же нас, бомжей, считаете опустившимися на дно жизни пьяницами и, как следствие, - личностями не вполне адекватными. Не спорю, в той среде, где я существую уже почти десять лет, имеются и такие. Но есть и совершенно нормальные люди. Несчастные, да, но отверженные обществом не по причине их низменных пристрастий и неправедного образа жизни, а случайно. Так сказать, в результате фатально сложившихся обстоятельств.

– И вы, Иннокентий Иванович, надо полагать, именно из таких?
– пораженный тирадой бомжа, оторопело спросил Илья.

– В прежней жизни я практически не употреблял алкоголя, - кивнул Иннокентий, - да и за последние десять лет мое отношение к Зелёному змию не изменилось ни на йоту.

– А кем вы были в прежней жизни?

– Я возглавлял кафедру физики в политехническом университете и имел учёную степень доктора наук.

– Ни хрена себе!
– вытаращил глаза Андрей.
– То-то я смотрю, слова кладёшь красиво. Речь такая... витиеватая, совершенно не похоже на то, как бомжи разговаривают.

– Между прочим, слово "бомж" - не что иное, как иная, современная аббревиатура достаточно старого понятия "бич". Расшифровывается как бывший интеллигентный человек, - вздохнул Иннокентий Иванович.

– Так что, теперь всех бомжей за интеллигентов считать?
– рассмеялся Илья.

– Лучше всех интеллигентов - потенциальными бомжами, - поддакнул Андрей.

Он подошёл к воде и, наклонившись, зачерпнул полную ладонь, понюхал, осторожно лизнул кончиком языка.

– Я уже испил

здешней водицы, - сообщил Иннокентий.

– И как?
– спросил Илья, которому не терпелось последовать примеру Андрея и утолить жажду.

– Как видите, пока жив. Хотя... всё в этом мире относительно.

– Это точно, - кивнул Андрей.
– И всё-таки ты нас обманул, Кеша. Ты не физик, ты - философ.
– И опустившись на четвереньки, принялся пить воду из реки.

Илья тут же присоседился к товарищу. Только после третьего глотка речной воды он почувствовал её вкус, вернее, полное его отсутствие. Вода была совсем пресная, словно дистиллированная. Жажду вроде бы утоляла, но никакого удовольствия от питья он не получил.

Напившись, Андрей вспомнил о своих функциях командира:

– Так, мужики, давайте совет держать: куда дальше двинем?

– На запад идти надо, чего тут думать! Чем дальше на запад, тем больше цивилизации, - совершенно не сомневаясь в логичности своего предложения, заявил Илья.
– Всякая тварь к западу тянется.

– Ага, - кивнул Андрей, - шли сюда, значит, к воде, а сейчас ты предлагаешь развернуться на сто восемьдесят градусов?

– Ну, а что вода? Наверняка на пути ещё какие-нибудь ручейки встретятся.

– Может, и встретятся, - пожал плечами Андрей и повернулся к Иннокентию: - Ну, а ты что скажешь, Кеша?

– Люди спокон веку свои поселения у рек основывали. Пойдём вдоль берега - рано или поздно встретим на пути какой-нибудь посёлок или деревню.

– Слышишь, Илья, что умные люди говорят?

Репин, умственные способности которого так бесцеремонно поставили под сомнение, обиженно засопел, но ничего не ответил, тем более что возразить на предложение Иннокентия было нечем - бомж был абсолютно прав.

– И дело не только в том, - продолжил Андрей, - что эдак мы скорей выйдем на людей. Кто знает, может, эта речушка типа Индигирки: на полторы тысячи вёрст пять населенных пунктов, может нам ещё топать да топать до цивилизации. Глупо от реки уходить, тем более по такому пустому лесу шастать - ни грибов, ни ягодных кустарников. Не говоря уже о животных и насекомых. Конечно, даже в таком скучном лесу можно кой-какое пропитание отыскать, но у реки больше шансов с голоду не подохнуть. Это я вам как специалист по выживанию в экстремальных условиях говорю.

– Рыба?
– догадливо осведомился Иннокентий.
– Только чем её ловить - ни снастей, ни наживки...

– Сомневаюсь, что в этой речке рыба водится, - покачал головой "специалист по выживанию", - когда воду пил, понял: уж больно чистая и безвкусная, рыбой и не пахнет. Знаете, мужики, у меня вообще такое предчувствие, что покуда мы из этих краёв не выберемся, животных белков нам не едать.

– Листья жевать будем?
– не понял Илья.

– Корешками перебиваться придётся, менеджер. Вон видишь, в конце излучины заросли камыша, его и будем есть. Думаю, и кувшинки здесь растут.