Зов Орианы. Книга вторая. Арктический десант. [СИ]

Царицын Владимир

– К маме?
– мальчик открыл глаза и, увидев склонившегося над ним мужчину, удивлённо сказал:

– Папа?! Ты за мной пришёл, чтобы меня спасти?

Майор опешил и не сразу нашёл что ответить, стал что-то мямлить, заикаясь:

– Ну...в общем... я... это... не так чтобы..., - Иванов окончательно стушевался, не в силах устоять против восхищенно-преданного взгляда ребёнка.
– Ты, Димка, вставай, одевайся, ехать к маме надо, - наконец выдал он скороговоркой.

Димка схватил его за руку и доверчиво прошептал:

–

Это тебя мама прислала?

Андрей кивнул, не решаясь разбить мальчишеские иллюзии, и ловко подняв мальчика на руки, честно ответил:

– Конечно, мама.

– Пап, а я тебя недавно во сне видел!
– счастливо улыбаясь, мальчик обнял его за шею.

– Ну, ты... это, одевайся быстрее, нам пора, - майор опустил мальчика на пол.

– Я мигом, папа!

Димка пулей метнулся к шкафу с вещами и стал торопливо натягивать джинсики, Иванов стоял истуканом и чесал затылок.

– У вас всё в порядке?
– в дверном проёме появился улыбающийся Илья Репин; Андрей понял, что тот слышал вопрос мальчика и видел его растерянность. Его - бравого майора, не теряющего самообладания и не впадающего в панику в любой, казалось бы, совершенно неожиданной ситуации.

– Да, у нас всё в полном порядке, - ответил он как можно более бодрым голосом.

– А это кто?
– спросил Димка, натягивая на голову футболку.

– Это дядя Илья. Он мне помогает тебя освободить. Ну что, оделся? Вперёд и с песней!

– Мы что, петь будем?
– обрадовался мальчуган.

– Нет, петь мы не будем, это у меня присказка такая. Но мы с тобой, Димка, обязательно споём какую-нибудь строевую песню - я других просто не знаю, - но чуть позже, лады?

– Лады!

Они уже дошли до лестничной площадки, когда мальчик вдруг вспомнил:

– Тобик!

– Что, Тобик? Какой Тобик?
– не понял майор.

– Тобик - это мой пёсик. Игрушечный. Я забыл его в своей кровати. Он мой, не здешний, мне его мама на день рождения подарила. Не на этот, давно.
– Я не маленький, просто...
– мальчик замялся.

– Я тебя понимаю, Дмитрий, - улыбнулся Андрей.
– Тобик - твой друг, а друзей никогда в беде не бросают. Иди, забери своего Тобика.

Димка вприпрыжку помчался по коридору назад, Иванов, замешкавшись на секунду, двинулся следом. Репин решил подождать их у выхода на лестницу.

Димка вбежал в свой бокс и практически сразу выбежал, прижимая к груди огромного плюшевого сенбернара.

– Ничего себе, псина! Ну-ка, дай погляжу, - попросил Андрей у Димки игрушку. Взяв пса на руки, оценил: - Знатная псина! А тяжеленный какой! Вот это башка так башка!..

Неожиданно раздался громкий стук - это с силой распахнулась и по инерции ударилась о стену дверь Эллиного бокса. На пороге, покачиваясь, стоял охранник Лёва, сжимающий в руке оружие. Не ТОРС, а самый обыкновенный пистолет. Лёва вскинул его, направив на мальчика. Иванов, не долго думая, заслонил ребёнка своим телом.

Но

не суждено было майору пасть смертью храбрых в самом конце операции по освобождению заложника - на помощь пришёл Илья Репин. Действуя интуитивно, даже не отдавая себе отчёта, он, выкинув перед собой руку с открытой ладонью, послал в противника два энергетических заряда один за другим. Первый сжёг не успевшее выстрелить оружие вместе с Лёвиной кистью, второй угодил точно в голову, превратив её в пылающий костёр. Впрочем, голова охранника пылала недолго - буквально за мгновение она превратилась в чёрную чадящую дымом головёшку. Лёва упал.

Андрей закрыл Димке глаза ладонью и вытолкнул на площадку.

– Спасибо, вовремя ты, - скупо поблагодарил он товарища, спускаясь по лестнице. Хотел ещё что-то добавить, но передумал. Пробурчал, ругая себя: - Вот же, чёрт возьми, прокол!.. Старею. Нельзя было врага у себя за спиной оставлять. Чуть ребёнка не угробил.
– Подняв голову, посмотрел на Илью, тот был бледен.

– Я убил человека...

– Не ты его, так он бы нас обоих... И Димку.

– Я человека убил, - повторил Репин.

Суровый майор промолчал. Он мог бы сказать что-то ободряющее, успокаивающее, сочувствующее, но решил, видимо, что каждый, впервые отнявший жизнь у другого человека, должен пережить это самостоятельно. Пережил, оклемался - будешь бойцом. Так и не смог забыть - пиши рапорт о переводе в писари.

А может, майор вспоминал своего 'первого'? Нет, не того, что в общей мясорубке, когда и не знаешь толком - попал, не попал, убил или только ранил?
– когда вообще мало чего заметить и осознать можешь. Нет, того 'первого' он, конечно, вспомнить никак не мог. А вот того, с которым один на один, глаза в глаза, в упор...

Мог бы кое-что порассказать Илье суровый майор спецназа, но промолчал.

– Куда пацана девать, пока мы Серёгу вытаскивать будем, ума не приложу, - задумчиво произнёс Иванов, когда они уже почти доехали до поворота к ЭКОРу.
– Не с собой же его брать...
– он взглянул в зеркало заднего вида - Димка сладко спал, положив голову на верного Тобика. Пёс показывал Андрею язык.

Илья, сидящий рядом, тоже посмотрел на ребёнка, оглянувшись через плечо.

– Спит... Хочешь, я сделаю, чтобы он не просыпался до утра? Или до нашего возвращения?

– Ещё чего! Не вздумай моего...
– Андрей запнулся, чуть было не сказав 'сына'; прислушиваясь к себе, он вдруг с волнением понял, что думает о Лизином сыне, как о своём собственном. И всё же сказал: - Не вздумай моего Димку гипнотизировать.

– Как знаешь, - пожал плечами Репин.

– Ты сказал: 'до нашего возвращения', - продолжал Андрей.
– А если мы не вернёмся?

– То есть как это?

– Да так это! Лёву тюремщика напомнить?.. Проснётся пацан, а нас нет. Куда пойдёт? А если его сонного кто найдёт? Пидор какой-нибудь, педофил грёбаный?