Зов топи
Шрифт:
— Меня они тоже покусали. Никакого уважения к Хозяину. — Рихард недобро усмехнулся, сверкнув зубами. — Тебе не нравится озеро? — он вдохнул полной грудью, с наслаждением расправив затекшие после доспеха плечи.
— Красивое, но веет от него… Не только тиной. Жить бы я тут не стал.
— Озерный бог любил человеческие жертвы. Пленников разделывали здесь на берегу, бросая еще кровоточащие куски мяса в лодку. Затем отплывали туда, где поглубже и избавлялись от них.
— Какой озерный бог? — заволновался Нивар. — Не слышал о таком. Ты же не себя имеешь в виду?
—
— Я с тобой до последнего вздоха, — насупился Нивар. — Вдруг случится что-то дурное.
— Рыжеволосые пленники были лакомством для озерного бога, — продолжил герцог. — Я пожирал живьем твоих предков.
— Что ж, я рад, что мои предки послужили тебе хоть таким способом. — Верность великана была непоколебима, но плечи его невольно поникли.
— Ты меня разочаровываешь. А если бы я стал живьем глотать твоих детей, ты бы тоже был рад? — Рихард скривился. — Не хочу знать ответ…
— Что в глубине? — Нивар стал рядом.
— Одна из граней, отделяющая меня от того, во что превратился Ульвар.
— Озерный бог все еще здесь?
— Спит где-то на дне. По-правде, он не так уж и нуждается в человечине. В озере и без этого хватает пропитания.
Полностью избавившись от одежды, Рихард шагнул в прохладную воду. Нивар заворожено наблюдал за господином. Бледная кожа герцога отражала мертвенный свет вошедшей в полную силу луны. Над водой поднималась серебряная дымка, окутывая тело.
— Эта земля породила множество причудливых созданий. Все они когда-то были частью меня, но я оставил их позади одного за другим. — Рихард уставился немигающим взглядом на луну. — Пришло время узнать, нравился ли мне вкус человеческой плоти и готов ли я вкусить его снова? — герцог облизал потрескавшиеся губы.
— Не надо! — закричал страж, бросаясь в воду. — Я знаю, что ты задумал! — Он схватил его за руки.
— Забываешься…
— Не хочешь ты этого! — с жаром ответил Нивар. — А иначе бы сразу поплыл, а не точил со мной лясы! — страж железной хваткой держал Рихарда, не позволяя сделать шаг. — Это ошибка! Если ты с ним соединишься, то не он станет тобой, а ты им! Пусть лучше мы все сгинем!
Самообладание оставило Рихарда. Резким ударом он опрокинул друга. Глава стражей, барахтаясь, поднялся на четвереньки, выплевывая воду.
— Ты лучшее, что случилось с нашими землями! — не сдавался он. — Люди изменились с твоим приходом! Прежде мы ненавидели друг друга, как жители полей, а теперь добры к ближним. Мы больше не поступаем дурно, чтобы не разочаровать тебя!
Рихард продолжал идти по мягкому илистому дну. Голос стража надоедливо гудел в ушах. Чтобы
— Пожирал живьем предков, — проворчал он недоверчиво, поднимаясь. — Звучит как бабская сплетня. А даже если и так — мне какое дело? Если предки дали себя сожрать, значит, были слабые и никчемные. Туда им и дорога.
Страж с облегчением выбрался на скользкий берег, стащил вымокшую, измазанную илом и ряской одежду. Снаряжение Рихарда лежало рядом, пустовали только кинжальные ножны. Нивар осторожно пошарил руками в траве, надеясь, что болотные змеи уже спят. Между ветвей ивняка блеснуло лезвие. Нивар потянулся за ним и вдруг почувствовал, что не один. Крепко сжав кинжал, он медленно, избегая резких движений, выпрямился.
Перед ним возвышался гигантский олень, увенчанный роскошными рогами. Никогда прежде ему не доводилось видеть столь величественного зверя. Его шкура отливала сталью, копыта были размером с человеческую голову, а ярко-желтые глаза больше подошли бы волку… Мощным телом он с легкостью раздвинул прутья ивняка и приблизился к обомлевшему Нивару вплотную. Принюхался, обдав горячим дыханием, мягко лизнул в шею, прямо в место, куда пришелся удар герцога. Боль тотчас прошла, сменившись легким покалыванием. От лесного создания исходил жар, пропитанный приятным ароматом древесных смол. Нивар присмотрелся к рогам — настоящие ветви! На голове оленя росло целое дерево, усыпанное рыжевато-красными листочками и похоже, оно ему совершенно не мешало.
Зверь фыркнул, легко толкнул Нивара в грудь и опустился на колени, приглашая сесть. Глава стражей знал, что перед ним не обычный олень, но он столько лет провел рядом с Рихардом, что разучился бояться за себя. Несмотря на исполинские размеры, зверь не выглядел опасным и вел себя дружелюбно. Нивар рискнул принять предложение и взобрался на широкую спину. Олень с легкостью перепрыгнул заросли, словно его седок был не тяжелее пушинки. Быстрыми прыжками он понесся по берегу, заставив Нивара пригнуть голову. Страж зажмурился и крепко обхватил зверя за шею.
Под ногами застрекотали перепуганные цикады, закричал козодой. Они въехали в лес. Густая листва скрыла луну, в ночном сумраке шкура оленя замерцала голубым цветом. Не сбавляя скорости, зверь направился в глухую чащу, его «рога» чудесным образом проходили сквозь стволы и ветки. Нивара же ветки не щадили, со свистом хлеща по голой спине. Скачка была долгой. Стражу стало казаться, что он с рождения ехал на диковинном звере, был его частью, а его жизнь в роли человека не более чем странный сон, привидевшийся однажды. Ничего не существовало кроме бешеной скачки в неизвестность.