Зови меня Златовлаской
Шрифт:
— Я так говорю как раз потому, что он мой лучший друг. Ты думаешь, что знаешь его? А я тебе скажу, что ты ни черта о нем не знаешь! У него почти со всеми маски, он не такой, каким кажется. Ты знала, что когда его мать с сестрой погибли, отец запил? Прям по-настоящему, ушел в запой на несколько месяцев. Влад сам себе готовил, убирался, делал уроки, оплачивал счета. Все сам, понимаешь? В двенадцать лет. И никто, никто, кроме меня не знал об этом. Ни учителя, не одноклассники. Он тогда резко повзрослел и очень хорошо научился притворяться. Его настоящие эмоции и мысли
Пораженная услышанным, я ничего не ответила. Я не могла поверить, что Влад был настолько неискренним, каким представлял его Стас. Влад, которого знала я, был настоящим, понимающим и отзывчивым. Я знала, что это не показное.
Мы со Стасом какое-то время посидели молча. Он выглядел разочарованным и время от времени качал головой, как бы удивляясь собственным мыслям. Затем он поднялся и бесцветным голосом произнес:
— Знаешь, жаль, что я не узнал всего раньше. Мне было бы легче отпустить тебя.
— Стас, прости, что сделал больно. Видит бог, я не хотела этого. И если б я могла…
Не дослушав меня, он отвернулся и быстрым шагом пошел прочь. Я следила взглядом за его удаляющейся фигурой до тех пор, пока она не скрылась из виду. Стас ни разу не обернулся и не сбавил темп. Он принял решение вычеркнуть меня из своей жизни, и теперь ничто не могло его остановить.
На Девятое мая в нашей школе по обыкновению устраивался праздничный концерт для ветеранов. Я всегда с воодушевлением относилась к этому мероприятию, но последнюю пару лет сама в нем не участвовала.
А в этом году в конце апреля ко мне подошла учительница литературы Елена Степановна и предложила прочитать стихотворение Мусы Джалиля "Варварство".
— Я впервые увидела твои актерские таланты в спектакле на Новый год, — сказала она. — И сразу подумал, что ты бы справилась с этим стихотворением.
Я была польщена. Мне нравилось учить наизусть понравившиеся стихи и рассказывать их перед классом на литературе, но декламировать "Варварство" на несколько сотен человек казалось мне чем-то из ряда вон выходящим.
— Я не уверена, что смогу. Это очень… Очень тяжелое произведение. И сложное в эмоциональном плане.
— Да, это потрясающе сильная вещь. Но почему-то мне кажется, что у тебя получится, — улыбнулась она. — Выучи его, и мы вместе посмотрим, что из этого выйдет.
В итоге мы с Еленой Степановной отрабатывали стихотворение почти каждый день в течение остатка недели, и мне казалось, что у меня неплохо стало получаться.
Девятого мая перед выступлением я вся дрожала. Одно дело — выступать с заготовленным танцем, и совсем другое — со стихотворением. Люди будут слышать мой голос. А в голосе эмоций не скрыть. Нельзя просто спрятаться за улыбкой. Читая стихотворение, ты обнажаешь душу. И от этого было очень волнительно.
Когда я поднялась на сцену и начала выступление, я увидела лица ветеранов.
Гром грянул. Ветер свистнул в тучах.
Заплакала земля в тоске глухой,
О, сколько слез, горячих и горючих!
Земля моя, скажи мне, что с тобой?
Ты часто горе видела людское,
Ты миллионы лет цвела для нас,
Но испытала ль ты хотя бы раз
Такой позор и варварство такое?
Мой голос дрогнул, и слеза покатилась по щеке. Слишком сильно меня задевало все то, что описывалось в этом стихотворении.
Каково же было мое ликование, когда я заметила, как смахивают женщины в первых рядах слезинки вслед за мной. Значит, поверили. Значит, я справилась.
Спустившись со сцены, я чувствовала себя перерожденной. Неожиданно все мои проблемы показались мне маленькими и незначительными. Верно говорят, что все познается в сравнении. В сравнении с ужасами войны моя жизнь была сущим праздником. Как я могла раньше этого не замечать? Ведь я и все дорогие мне люди были здоровы, ведь у нас над головой было мирное небо, ведь впереди была целая жизнь.
Учеба в десятом классе подходила к концу. Итоговые контрольные были написаны, годовые оценки выставлены, и мы с одноклассниками готовились в июне пойти в поход, чтобы отметить окончание учебного года.
Вообще-то я не очень любила дикую природу: невозможность толком помыться, комары, сон в спальных мешках. Но все же в поездках на природу была какая-то необъяснимая романтика, которая перекрывала все объективные физические неудобства.
Как-то мне позвонила Даша и предложила увидеться. Мы с ней встретились в нашем дворе и неспешным шагом двинулись на прогулку.
Идя рядом с Дашей, я услышала лето. Оно было на пороге и радостно оповещало о своем наступлении. Сочная зелень заряжала воздух кислородом и свежестью. Яркое небо было приветливым и ясным. Разлитое повсюду солнце ласкало кожу, радуя теплом и светом.
Дни были длинными, светало рано, и казалось, что сейчас самое время дышать полной грудью и жить на всю катушку. Природа стала такой щедрой, что давала людям повод быть счастливыми без причины, просто так.
— Я буду поступать в медицинский колледж, — сказала Даша. — Хочу там начать новую жизнь.
— Это здорово. Уверена, у тебя все получится. Только скажи, ты не боишься крови и всяких там иголок и шприцов? — поинтересовалась я.
— Нет, — пожала плечами она. — Мне кажется, душевные раны куда страшнее физических. Кровь — это всего лишь жидкость нашего организма.
— Так-то оно так, но врачом тоже не каждый стать сможет. Вам же потом на трупаков в морге еще смотреть, — поморщилась я.
— Иногда мертвые люди лучше, чем живые, — улыбнулась Даша.
— Ну да, они отличные собеседники: не перебьют и не станут с тобой спорить.