Зовите меня просто - Морти!
Шрифт:
Надо отдать девчонке должное, спорить она не стала, а молча прихватила оба относительно лёгких весла и, повинуясь моему жесту, положила их в лодку, а потом и сама залезла.
Я как раз оттолкнулся от берега, когда из-за прибрежных камней показалась чрезвычайно колоритная компания: несколько человек, которые выглядели… как пираты, которые, наверное, во всех мирах выглядят примерно одинаково. Куртки и штаны из непромокаемой плотной ткани, высокие сапоги, головы повязаны яркими платками.
Выбравшиеся на берег пираты оживлённо заговорили, показывая руками на нашу резво отплывающую от берега лодку, но задержать её никаким образом почему-то
— Почему они не пытаются нас догнать и захватить? — видимо, поведение пиратов показалось странным не только мне. — Мы ведь сейчас уплывём в Ибернию, а там я всегда могу попросить убежища, связаться с отцом, да и магия там работает.
— Хороший вопрос, — согласился я, пытаясь уловить хоть что-то из разговора похитителей, но ветер относил слова. Оставалось только положиться на удачу и на то, что рассказы о ночной жизни местных обитателей — правда. — Видимо, они не верят, что мы туда доплывём, ну или у них нет приказа обязательно доставить тебя живой.
— Тогда меня проще было убить сразу, — не согласилась Шарха, — и не усложнять себе жизнь.
— Не проще, — я покачал головой, вставляя вёсла в уключины и направляя наш маленький кораблик в сторону смутно виднеющегося вдали берега.
— Почему?
— Пришлось бы срочно покидать замок или прятать труп, а это тоже не так просто, как может показаться, — пояснил я с видом человека, стабильно прячущего как минимум по десятку трупов в неделю, — а так ты исчезла в неизвестном направлении, а потом, оказавшись тут, опрометчиво полезла в воду… ну и всё: тела нет, виноватых тоже нет. Удобно, согласись…
— Наверное, — как ни странно, Шарха не стала спорить, но дело было, как оказалось, совершенно не во внезапно улучшившемся характере, — смотри, мне кажется, там кто-то есть…
Она показала на воду, и я, проследив за её взглядом, заметил какую-то здоровенную тень, слегка размытую из-за толщи воды. Очень хотелось верить, что это просто очень-очень большая рыба, которая неспешно плывёт по своим важным рыбьим делам и совершенно не интересуется двумя сумасшедшими, решившими переплыть пролив в маленькой лодочке.
Но, видимо, рыба придерживалась иной точки зрения или просто была любопытной, но тень неумолимо приближалась к поверхности воды. Я поднял вёсла и аккуратно положил их в лодку, так как уплыть от общительной обитательницы глубин мы всё равно не успеем, а приложить её по лбу веслом вполне сможем. И вряд ли это улучшит её настроение, скорее, наоборот. Мне бы вот точно не понравилось, если бы меня кто-нибудь без предупреждения приласкал тяжеленной палкой. Даже если бы он сделал это нечаянно или в целях самообороны.
— Молчи и улыбайся, — строго сказал я принцесске, которая с ужасом таращилась в воду. — Ты меня слышишь?
Шарха кивнула и постаралась изобразить улыбку. Получилось у неё откровенно плохо, и я, подумав, изменил инструкции:
— Улыбаться не надо, просто молчи. Хорошо?
Больше я сказать ничего не успел, так как вода в опасной близости от лодки вскипела, и рядом с бортом нашего показавшегося особенно хрупким транспортного средства поднялась голова. Точнее, я склонен предполагать, что это была голова. К такому выводу я пришёл, когда понял, что у неё
— Приветствую, — вежливо сказал я просто чтобы нарушить молчание, ибо Шарха начала тихонечко повизгивать от страха, — я — Мортимер. А вы?
Ответа я не ждал, так как без рта говорить затруднительно, но тут рядом возникла вторая «голова», на которой не было ничего кроме, собственно, пасти. И всё бы ничего, но в ней были зубы. Очень много очень острых зубов. Штук, наверное, пятьсот или даже больше.
— Стесняюсь спросить, — снова обратился я к глубинному жителю, — а вам две головы зачем? Мне кажется, это не очень удобно. Смотреть одной головой, а жевать другой — это же запутаться можно. Или в этом есть глубокий сакральный смысл, недоступный моему пониманию?
Нечто из глубины моргнуло всеми шестью глазами и, как мне показалось, слегка задумалось. Видимо, не каждый день потенциальная еда начинает задавать вопросы.
— Почему-то мне кажется, что это некоторым образом повлияло на ваше мировосприятие, нет? — я с сочувствием посмотрел на чудище. — И, раз уж мы тут встретились, хочу предложить вам свои услуги психолога. Мне почему-то кажется, что вам обязательно нужно об этом с кем-то поговорить. Поверьте, вам сразу станет легче, и жизнь не будет казаться столь непривлекательной. А у меня богатый опыт, я с кем только ни работал в последнее время: и с демонами, и с драконами, и с ректором, и с призраками, и со студентами, а хуже них, уж можете мне поверить, вообще никого не бывает… Вот как-то был случай…
Тут слегка дезориентированное чудовище в очередной раз моргнуло и демонстративно щёлкнуло пастью.
— Есть хотите? — понимающе вздохнул я, судорожно соображая, как выпутаться из сложившейся ситуации. — Мы тоже. Нас тут похитили, причём так быстро, что мы даже еды взять с собой не успели. Кстати, у вас никакой рыбки не найдётся? Нет? Какая жалость… А может, вы тогда нас быстренько к противоположному берегу доставите? Тоже нет? Да что ж так не везёт-то?
Чудище тем временем переводило взгляд с принцесски на меня и обратно, словно размышляя, с кого стоит начать. Я видел, что ещё пара минут, и Шарха просто-напросто грохнется в обморок. Мелькнула, конечно, подлая мыслишка, что тут-то её можно и спихнуть в воду на радость голодному двухголовому монстру, но я мужественно эту недостойную идею загнал поглубже. В конце концов, она тоже моя подопечная. Император, конечно, от неё устал, но, думаю, не настолько.
— Кстати, а вы знаете, что такое «шведский стол»? — светски поинтересовался я у глубинного монстра, и в его глазах мелькнуло нечто, похожее на удивление. Да он, судя по всему, меня понимает! Отлично, будем двигаться в выбранном направлении.
Шарха посмотрела на меня, как на душевнобольного, но пусть лучше удивляется моим креативным идеям, чем впадает в неконтролируемую панику.
— Так вот, — продолжал я, глядя в глаза двухголовому. Между прочим, очень непростая задача, так как у него шесть глаз, а у меня всего два. — Это такой способ организации еды, когда никому ничего конкретно не предлагают, зато на столе стоит много всякой всячины, и можно на свою тарелку класть то, что хочется. Очень удобно, никакой обязаловки — всё исключительно по желанию обедающего.