Зойка моя! (сборник)
Шрифт:
Мать? Какое жестокое, чужое слово… Мама! Мама – умерла?!
Дома Марта отыскала большую потертую кожаную сумку – это была единственная вещь, которую Эсфирь Марковна, разрешавшая своей «принцессе» почти все, даже посмотреть не позволяла. Сумка была набита бумагами: письма, две школьные тетрадки Марты, какие-то официальные документы – почетные дипломы Абрама Моисеевича, свидетельство о смерти, свидетельство… свидетельство об удочерении?!
Марта сначала не поверила своим глазам, потом проплакала всю ночь.
– Боже, сколько же они для меня
После похорон она позвонила маминой подруге Рите Исааковне. Сообщив ей печальное известие и успокоив, как смогла, пожилую женщину, Марта спросила:
– Вы знали, что я приемная?
– Что ты, Марточка, что ты такое говоришь? – запричитала было Рита Исааковна, но осеклась. – Значит, ты знаешь уже. Нет, деточка, Фирочка мне ничего не говорила. Но я догадывалась, да. Конечно, мы не виделись долго, но письма-то писали. И – нигде ни слова. А тут вдруг приезжают с такой чудо-девочкой. Да и не похожа ты на них совсем.
– Значит, мама вам ничего не рассказывала?
– Нет, деточка, но… Вы ведь оставили часть Абрашиных картин у меня, помнишь? Так вот. За рамой картины «Материнство» лежит конверт. Фирочка велела, когда… – В трубке опять послышались рыдания. – Фирочка велела, когда ее не станет, отдать конверт тебе.
– Рита Исааковна, перешлите мне этот конверт побыстрее. Пожалуйста!
– Нет, деточка, прости. Я не могу: Фирочка дважды повторила – отдать лично в руки.
– Но… но, Рита Исааковна, я не могу сейчас приехать…
– Ничего, самое главное ты уже знаешь, а подробности… Приедешь, когда сможешь.
Семье мужа Марта решила ничего не рассказывать и с удвоенной силой погрузилась в работу. Решение сохранить тайну окончательно отдалило ее от Гены. Марту начало раздражать, что он так педантично причесывается, так симметрично расставляет тарелки, так методично и однообразно повторяет самые нежные ласки… Постель стала для нее каторгой. Развестись? Оставить ребенка без отца? Тем более что отцом Гена был идеальным: отказавшись от няни, он сам кормил малыша и ухаживал за ним, гулял, даже пел колыбельные.
Кальян в старом Яффо
В том же здании, даже на том же этаже, где располагалась фирма Марты, снимал офис бывший врач, занимавшийся поставками медицинского оборудования. Звали его Ицхак, но на еврея он не походил совершенно. Выходец из Марокко, Ицхак выглядел настоящим мачо: смуглый, самоуверенный, он носил белоснежные брюки, черные рубашки и ручной работы обувь, тяжелые перстни и часы стоимостью в пол-автомобиля. Оказываясь рядом с эффектной Мартой в лифте, он буквально раздевал ее взглядом, призывно улыбался, приглашал пообедать…
Нет-нет, Марта не влюбилась в него. Но что скрывать, взгляды эффектного красавца ее волновали. Муж оставлял ее равнодушной, а молодость брала свое. И все же Марта с вежливой улыбкой отклоняла все приглашения, стараясь соблюдать дистанцию.
Убедившись, что классическая осада результатов не приносит, Ицхак решил подобраться к неприступной леди с другой стороны. В конце концов,
Этот бизнес требовал поездок в Россию. Марта опасалась отправляться куда-то вдвоем с этим сверхнапористым мужчиной, но он буквально припер ее к стенке:
– Давай паспорт, мы летим в Москву, надо оформить визы!
– Но я не могу… – слабо возразила Марта.
– Ты можешь все! – усмехнулся Ицхак.
А Марта вспомнила последние годы и решила, что эта формула подходит к ней как нельзя лучше. Ведь едва на горизонтах судьбы начали собираться тяжелые мрачные тучи, как избалованная «принцесса» превратилась в энергичную бизнес-леди, для которой не было ничего невозможного. Да, ехать вдвоем небезопасно, еще страшнее – оставлять маленького Рона. Но ведь Гена до сих пор отлично с ним справлялся. И в Москву попасть необходимо: о загадочном конверте Марта не забывала ни на день, а Рита Исааковна уже месяца два не отвечала на телефонные звонки.
В конце концов, ну чего бояться, думала Марта. Не изнасилует же он ее…
В гостинице Марта обнаружила, что Ицхак снял люкс. Один на двоих. Она попыталась возражать, но он сурово оборвал:
– Считай, что это ради безопасности. Не оставлять же тебя одну…
Хотя «безопасность», похоже, была лишь удобным оправданием. Когда Марта сказала, что ей нужно съездить «по своим делам», Ицхак только пожал плечами.
Она долго топталась у дверей Риты Исааковны, боясь коснуться звонка. Почему столько времени молчал телефон? Неужели и Рита Исааковна тоже…
Открыла дверь молодая незнакомая женщина.
– Рита Исааковна дома? – с дрожью в голосе спросила Марта.
– Ее нет, – сообщила женщина.
– А… – Марта боялась задать самый страшный вопрос.
Женщина, заметив волнение гостьи, пояснила:
– Мы недавно купили эту квартиру. А Рита Исааковна уехала в Америку. Кажется, у нее проблемы с сердцем, а там возможности… Извините, я точно не знаю.
Марта, словно забыв о существовании лифта, начала медленно спускаться по лестнице.
– Подождите! – новая хозяйка квартиры догнала ее и сунула визитку. – Вот координаты риелторской конторы, может быть, им известен американский адрес или хотя бы телефон.
Марта сквозь слезы поблагодарила женщину. Она вдруг почувствовала себя совершенно беспомощной и одинокой. В чужом городе, в чужой стране. Да, она прожила здесь почти всю жизнь, но теперь… Она присела на ограждение какого-то скверика, потому что слезы никак не хотели останавливаться. Как же она пойдет в таком виде? Какой-то мужчина остановился рядом с ней и протянул ей платок. На мгновение Марте почудилось, что сейчас этот случайный прохожий возьмет ее за руку, утешит, уведет с собой. Он выглядел таким… надежным: высокий, чуть седоватый, но по-молодому быстрый.