Зрелые годы Джульетты
Шрифт:
Глаша села в машину и с интересом наблюдала, как в подъездном окне мелькали две тени: одна маленькая, юркая и тоненькая, а другая неторопливая, большая, с огромной черной горой в руке. Вот большая тень опустила гору возле двери, и маленькая тень на какое-то мгновение прилипла к большой… Большая тень подбросила маленькую к потолку, потом поставила на пол и направилась вниз по лестнице.
– Интересно, а у Ангарова есть дети? – спросила сама у себя Глаша. – Вроде бы с Микой у них не было детей, но, может, у него уже не первый брак… Надо бы как-нибудь спросить…
Маленькая тень честно стояла на лестничной площадке, опустив руки:
– Все, Ангаров, садись, а то сейчас твоя родственница выскочит, – проворчала Глаша. – И дернул же тебя черт назваться братом!
– А кем надо было? Сестрой? Что ты там узнала?
Глаша рассказала все, что ей выложила разбитная Люська.
– Ну что вы за народ – бабы? – удивленно покачал головой Вадим. – Вас ведь совсем любить нельзя! Никак! Облапошите, еще и детей кучу навешаете… Да ладно бы дети, зачем врать-то?
– А как же не врать? – начала закипать Глаша. – Только та-ак! С вами же тоже нельзя по-хорошему! Вас ведь любить категорически запрещено! Категорически! Это как цианистый калий вместо свежевыжатого сока! Вы ведь так и ищете: кто меня, такого чудесного, полюбит?! Из кого же крови попить? Вот она!!! Все. Теперь я клопом к ней присосусь, пусть она меня кормит, поит и содержит! А я… я буду гулять, пить и трепать ей нервы! Если любит – пусть терпит!
– Да брось, – поморщился Вадим. – Коли к тебе со всей любовью, надо ведь иметь совесть! Ну как же можно, взять и человека как я не знаю кого использовать! Нельзя так…
– Не только можно, но и нужно! – все больше накалялась Глафира. – Потому что если ты нюни развесишь, всякие слюни пускать начнешь да сердце наизнанку выворачивать, вот тут-то тебе в это самое сердце – грязными сапогами!
– Ой, да кто теперь сердце наизнанку выворачивает?! Тебя послушать, так выходит, женщины все бедненькие овечки, а мужики – сплошь подлецы! А эти овечки, между прочим, сначала в карман твой заглянут, аккуратненько весь твой доход рассчитают вплоть до пенсионного возраста, и попробуй ты, гад разэтакий, овечьи расчеты не оправдай! Автоматически попадаешь в разряд коварных искусителей. А как же! Соблазнил! Обещал! Обманул! Я уж молчу о том, что ты-то, дурак, надеялся на ответные чувства, причем вовсе даже не к твоим сбережениям! Что наивно полагал, дескать, и в радости, и в беде вместе! Нет! Беда – это не к нам. И радости лучше если отдельно от тебя самого!
– Так потому что надо себе в жены выбирать не бесчувственных кукол, а настоящих женщин! – уже перешла на крик Глафира. – Увидят красивые ножки, а что там под этими ножками… Я душу имею в виду, не так выразилась… Три дня знакомы, и уже все, в постель! А что? Ножки – класс, мордаха – картинка, главное, научить, чтобы рот не открывала, чтоб дурь не сразу в глаза бросалась, и все! ЖАНА! Все видели, какую я себе оторвал? Моя мисс Дурадуровск! А моя – мисс Безмозговщиц! Отхватили! И чего жаловаться, что нет к вам ни любви, ни понимания? Зачем ей идти с тобой по мукам, если ее тут же подхватывает новая «заботливая» рука очередного папика с деньгами? А ты на что рассчитывал? Ты ее купил, ясно? Только это тебе не статуэтка – поставил на холодильник, пусть торчит! Ей еще все время надо доказывать свою… не-а, не любовь, а платежеспособность. А если не можешь, то извиняйте, почетный приз
– Ты чего на меня напала, а? – прищурился Ангаров. – Я виноват, что ли, что сейчас таких пустоголовых, бессердечных баб выпускают?! Ну, дурак, влюбился! Я-то к ней со всем сердцем!
Глаша надулась:
– Так потому что надо смотреть, в кого влюбляешься…
– Да мне вообще больше на фиг не нужны никакие любови, понятно?! Потому что вы все сначала – уси-пуси, такие замечательные! Добренькие, с умненькими глазками, с ласковыми словечками. А глубже копни – стервы!
– Знаешь! Ты это… слова-то выбирай! Я-то чего стерва? Стараюсь этой стервой быть, стараюсь, а все время – идиотка доверчивая! Любовей ему не надо!!! А кому они нужны, эти самые любови?! Мне, что ли?! Ха! Да я лучше кота себе возьму, ему наплевать, какая у тебя физия, сколько ты весишь, есть ли у тебя морщины. Ему сунул мяса, и ты – богиня! И все честно! А мужики – ошибка природы! Адам – это ж первый блин! Да еще каким комом! Открывай давай двери, я сама дойду! Будет он мне тут еще… Открывай!
– Разбежался! – рычал Ангаров. – Это ты у себя в библиотеке командуй! Вот разложи перед собой всех писателей, и я посмотрю, как они тебя послушают. Кстати, завтра на работу не идешь.
– Кто тебе сказал? – скривилась Глаша.
– Я сегодня с твоей Зинаидой об этом договорился. Нам надо поскорее все дела закончить, а то уже сил нет!
– Думаешь, у меня они есть? – фыркнула Глаша и отвернулась к окну. Вот ведь гад, сил у него нет! Это ему с Глашей рядом находиться сил не хватает, да? Тогда пусть катится, не больно-то и хотелось. Тем более что ему и любовей-то никаких не надо…
– Глаш, ты чего? Обиделась? – уже тихим, мирным голосом спросил Вадим. – Я ж тут совсем не про тебя разорялся. Ты про себя, что ли, все подумала? Да брось.
– Да! – швыркнула носом Глаша. – Про себя подумала я! Потому что фиг дождешься, когда о тебе кто-то думать начнет! Вези давай домой!
– А к этой… к матери Рудика?
– Завтра поедем, – пробурчала Глаша. – Времени-то вон сколько!
– Ух ты, и точно! – спохватился Ангаров, взглянув на часы.
Они доехали до дома, и Ангаров галантно распахнул перед Глафирой дверцу:
– Там пакеты с продуктами, домой купил, донесешь?
– А ты? – уставилась на него Глаша.
– Я позже, мне ж еще машину ставить, – быстро проговорил Ангаров, на секунду прижал к себе Глашу и чмокнул ее в макушку. – Не скучай!
Глаша снова оцепенела и, чтоб как-то скрыть свое смущение, пробормотала, шурша пакетами:
– Что-то вы, батюшка, такой сентиментальный стали. Просто так и тянетесь губьями-то, так и тянетесь…
– Дык… старею, матушка, вот губья-то и ползут куда ни попадя…
Домой Глафира вошла, мурлыча себе под нос какую-то веселую песенку. И все же, что ни говори, а умеет этот прощелыга Ангаров поднять настроение! Знает, что сказать воспитанной девице, как в ее закрытое сердечко протиснуться! Иэххх!!! Что там в пакетах? Фарш? Для котлет, что ли? А чего нам, будем делать котлеты! Справимся с этими мясными колобками!
Глаша переоделась, повязала веселенький фартучек, который уже давненько хотела выкинуть за ненадобностью, и нажала на кнопку приемника. Конечно, хорошо бы включить телевизор, но откуда ему взяться? Это еще здорово, что Глаша смогла взять в кредит большой телик в комнату, а то вообще бы никакого не было.