Зуб дракона
Шрифт:
— Но они потеряли контроль над зверями, — встрял Деннис. — Вот почему его закрыли.
Джакс попытался злобно глянуть на него через раздутое белое плечо.
— Они не теряли никакого контроля. Двадцать четыре года назад Хранитель по имени Эдвин Логлин — для всех он теперь Феникс — вдохновился видом Леона и стал скрещивать зверей между собой. В результате погибли моя бабушка и часть персонала.
— Я что-то не понимаю, — сказал Сайрус. — Вдохновился? Ты имеешь в виду, он пытался вырастить гигантских животных?
Джакс снова посмотрел вверх и повернулся
— Нет. Не пытался. Хотя возможен и такой эффект. Поначалу он модифицировал индивидуальности — если можно так сказать — у различных животных. Затем он стал менять местами их сознания — от животного к животному. Затем он стал модифицировать и смешивать животных физически. На этом его и поймали. Но, к сожалению, уже после того, как он успел применить к некоторым из них финальную стадию — стадию Леона.
Джакс снова посмотрел вверх и вокруг.
— Держитесь ближе. Я хочу доставить вас к Гривзу живыми.
— Ужас какой, — согласилась Антигона. — Мы бы тоже этого очень хотели.
Сайрус оглянулся. Деннис опасливо жался к нему.
— А что за фаза Леона?
— Леона назвали в честь Понц Де Лейна. — Джакс быстро оглянулся. — Испанского исследователя, который нашел фонтан молодости во Флориде. На самом деле никакой это был не фонтан, а просто мрачное болото где-то в районе Эверглейдс.[5] Тогда там было еще более гиблое место, чем теперь. Именно благодаря Леону Понц узнал, что нашел фонтан.
— Это что, шутка? — удивился Сайрус.
Джакс покачал головой.
— Это произошло более пятисот лет назад, а Леон уже был большим и древним и закусывал болотными аллигаторами. Когда гигантская грифовая черепаха оказывается в болоте молодости и проживает там несколько сотен лет, получается такой вот Леон. Он будет жить, даже когда умрут наши внуки. Понц рассказал Ордену про гигантскую черепаху, его внесли в списки Совершенномудрых и отправили экспедицию Путешественников, чтобы они проверяли его. Потом, когда болота были осушены под фермы и фонтан пропал, Леон начал скитаться. Кончилось тем, что он сожрал лошадей на каком-то ранчо. Тогда О.Б. забрал его.
— Никогда бы в это не поверила, — сказала Антигона. — Но черепаху я уже видела. А фаза Леона — это…
Джакс тяжело вздохнул.
— Трансмортализация. Фактически бессмертные существа.
— Фактически? — спросил Сайрус.
— Ни одно еще не умерло, — отозвался Джакс. — Но прошло всего двадцать лет. Совершенномудрые из Орбиса поместили их всех сюда, и зоопарк опечатали. Я иногда прихожу, пытаюсь что-то почистить, покормить их и придать всему хоть какой-то окультуренный вид. Но я могу сделать совсем немногое.
Что-то шлепнулось на пол за их спинами.
Сайрус резко обернулся, Антигона схватила его за руку, Деннис взвизгнул, а Джакс разразился руганью.
Птицы стали садиться на землю. Но это были не совсем птицы.
К ним ползла толстая красная змея, готовясь к броску. Вытянувшись, она расправила два крыла, на которых сверкало белоснежное оперение.
Затем еще одна
Джакс толкнул Сайруса в сторону двери.
— Бегите к выходу! Скорее! И не сводите глаз с неба! Джакс поднял свой шлем и стал прикручивать его на место.
— Сейчас же! — И он поковылял к змеям.
Сайрус, Антигона и Деннис побежали.
В воздухе над ними хлопали белые крылья.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
БРЕНДОН
Красный завитый хвост задел волосы Сайруса, и гадюка плюхнулась на пол в полутора метрах от него. Остальные падали еще дальше впереди, рядом с дверью.
За его спиной завизжала Антигона.
Сайрус обернулся и чуть не столкнулся с Деннисом. Швейцар отклонился, но бежать не перестал.
Пока Сайрус изумленно смотрел, сестра отважно схватила змею за хвост прямо в воздухе, лихо ее закрутила и сбила еще двух других, отправив шипящий клубок далеко в сторону.
— Пригнись! — завопила она Сайрусу.
Сайрус развернулся, присел, и еще одна гадюка, пикируя, задела его ухо. Он едва увернулся от двух других на земле.
— Тигс! — крикнул он, замедляя бег. — Не останавливайся! Я прямо за тобой!
Сайрус ощутил босыми ступнями холодный мраморный пол и понесся широкими прыжками. Впереди пружиной свернулась гадюка и расправила крылья, приготовившись атаковать.
Сайрус не стал сбавлять ход и разворачиваться. Вместо этого он, изогнувшись, прыгнул, выставив вперед ноги, как раз в тот момент, когда змея бросилась на него.
Его голени задели и смяли белые крылья. Змеиный клык зацепился за штанину, летучая гадина забила хвостом и распростерлась на полу, когда он приземлился сверху.
— Тигс? — снова закричал он.
Деннис был уже у двери и дергал ее за ручку. Сайрус догонял его.
— Тигс! — Он перестал бежать и обернулся.
Из-под тени антресолей медленно выплыла громоздкая черная фигура на четырех лапах, глухо урча, как хор барабанов в отдалении. Сайрус замер на месте. Это был медведь, длинноногий, короткомордый, тушей размером с хорошего быка. Черный мех на его спине светлел к брюху, и внизу красовались яркие белые полоски, похожие на тигриные. Белые круги обрамляли его хищные злые глазки, а из-под оттопыренной верхней губы виднелись длинные клыки.
Слегка завалившись вперед, зверь встал на задние ноги, вытянувшись в два Сайрусовых роста и передними лапами стал прихлопывать гадюк, как надоедливых мух.
Сайрус потихоньку пятился к двери. Медведь опустился на четвереньки и двинулся к нему, изогнутые клыки, больше похожие на клювы фламинго, страшно защелкали. Сайрус не мог разглядеть Антигону за этой тушей.
— Антигона! — завопил Сайрус. — Джакс!
Где-то поблизости раздался переливчатый звон маленьких колокольчиков.
— Если она там и была, то ее уже нет, дружок, — сказал Стерлинг. — Хотел бы я оказаться тут раньше, но эти ноги не спроектированы для спринтерских забегов.