Зуботолог по обмену, или Шире рот, Клыкастик

Сафина Анна

– Нас интересует картотека ваших посетителей за последние полгода, – улыбнулся мужчина, демонстрируя белизну зубов.

Ничего не смогла с собой поделать и наклонилась вперед, желая разглядеть поближе идеально ровные маляры и острые клыки. Видимо, этот представитель местной фауны не пренебрегал личной гигиеной в отличие от завсегдатаев столичной зуботологии. Хотя и у первого лорда зубы были в хорошем состоянии, насколько я успела их рассмотреть. Зачем же он тогда приходил на прием? Странно!

– Я в глаза не видела картотеку.

Корнезуб меня не подпускал к ней. Я была у него на побегушках, принеси, подай, убери, постирай. Всю лечебную работу, если можно ее так назвать, он выполнял сам. Но вы ведь можете просто обыскать кабинет и посмотреть все, что вас интересует, – я тщательно подбирала слова и, как оказалось, напрасно. Следователю это показалось подозрительным.

– Мы-то можем, но в данный момент меня интересует ваша роль в зубном мошенничестве. И очень уж вы красиво говорите для уличной девчонки, – он прищурился и внимательно посмотрел мне в глаза. – К тому же, Корнезуб сообщил, что вчера вы получили взятку в размере трех золотых монет.

– Так это не взятка была, а компенсация, – я искренне возмутилась. – Первый Лорд может подтвердить, что два дня назад ударил меня молнией. А вчера Корнезуб потребовал с него компенсацию и большую ее часть оставил себе.

– Если вы говорите правду, то лорд Адальберт подтвердит это на суде, он благородный оборотень и врать не будет.

– Тогда мне бояться нечего, – так я и знала, что этот лорд далеко не человек.

– Что ж, раз вам сказать больше нечего в свою защиту, и о своем начальнике дать больше информации не можете, считайте, что допрос закончен, – подвел итоги следователь. – Стража! Уведите ее в темницу, – отдал приказ он, когда на зов в кабинет вошли два амбала.

– Есть, командир Стейнар! – отчеканили стражники и потянули свои громадные лапища ко мне.

– Как в темницу?! – воскликнула, когда меня бесцеремонно схватили под руки.

– Если вам нечего больше сказать, смысла в беседе нет, – пожал плечами бравый воин Стейнар, привлекая внимание к их ширине и фактуре.

Сглотнула, впервые видя такой мощный экземпляр. Да что же это делается-то. Только удалось встретить прилично выглядящего мужика, и тот – негодяй, желающий упечь меня за решетку. Ах, да, их целых двое – Адальберт и Стейнар. У-у-у, негодяи.

– Подождите, подождите! Есть, что сказать, есть! – я начала упираться и одергивать руки, чтобы меня не держали, словно последнюю преступницу.

– Внимательно слушаю, – командир жестом остановил своих подчиненных, вызвав у меня вздох облегчения.

– Вы его не слушайте, он – негодяй и мошенник, – решила подставить ближнего под обстрел, ну так, этот горе-зуботолог мне вообще не друг, его телеса не жалко, тем более, в моих словах ни грамма лжи. – Он нарочно лечил первого лорда неправильно и занимался вредительством, чтобы тот чаще приходил и оставлял у нас свое золотишко.

– У вас? – усмехнулся

и вздернул брови господин Стейнар, раздражая меня своей улыбкой.

До того злость во мне взыграла, что хотелось надавать ему тумаков, чтобы пару клыков выпало. Нечего тут сверкать своей красотой и насмехаться над несчастной сиротой.

– В зуботологию, – процедила сквозь зубы, потихоньку закипая от того, что он цепляется к моим словам, пропуская мимо ушей их смысл.

– И? Разве не все таким промышляют? – скрестил руки на груди и обвел меня своим нахальным взглядом, особо задержавшись на груди, вот же нахал. – Только и тянете с приличных граждан золото да нервы.

Я ахнула от такого оскорбления, но не нашлась, что ответить. Всё же частично он прав, многие нечистые на руки, но я-то, я-то… Открыла и закрыла рот обратно, ведь крыть было нечем, я тут вообще без роду-племени, на птичьих прав, без диплома и приличного стажа.

– Проверьте его диплом, обыщите зуботологию, увидите, что я тут совершенно ни причем. И вообще… – покрутила головой и вздернула подбородок, говоря всё более уверенно с каждой минутой. – Я тоже жертва обстоятельств и действий Корнезуба. Вот!

Захотела быстренько переквалифицироваться из соучастницы в потерпевшую, авось отпустят домой.

– Корона благодарит, что поделились своими подозрениями, – как-то язвительно произнес Стейнар, а затем снова подал знак стражникам, – но суда вы все равно будете дожидаться в темнице.

И на этой ноте меня силком выволокли из кабинета. Я пыталась возмущаться, только на мои жалкие потуги никто не обращал внимания.

Путешествие через длинный коридор в полумрачное подвальное помещение было стремительным. Меня бесцеремонно бросили в камеру, да так, что я упала на колени, а за моей спиной с грохотом захлопнули решетчатую дверь.

– Никакого уважения к женщинам, – зло прошипела я, встав на ноги и отряхивая ладони от налипшей грязи.

На мое возмущение в камере неожиданно разразился дружный хохот.

– Ты с какого дерева свалилась, подруга?! К падшим женщинам уважения никогда не было! – и снова хохот.

Я удивленно подняла глаза, поняв, что попала не в одиночную камеру. Осмотрелась и закатила глаза вверх. Миры разные, а ничего в этой жизни не меняется, везде одно и тоже. Гадство!

Глава 4

В камере я провела всего сутки. Но и этого хватило чтобы познать всю прелесть антисанитарных условий и соседства с крысами. За ночь я не сомкнула глаз ни на секунду. Непрерывный писк и шорох наводили на меня ужас. Я постоянно дрожала то ли от холода, то ли от страха, а может всё вместе.

 Оказалось, что одно отличие здесь всё же было, хотя сомнительно, надо сказать. Как только наступило утро, меня снова выволокли из камеры и как есть в таком виде потащили по темным грязным коридорам.