Зверь 6
Шрифт:
— Это что? Это он из-за меня, что ли, такой вымахал? Да я же так… я же шутя! — заморгала Чопля.
— Проваливайте-е-е из моего леса! — уже увереннее сказала тень.
— Многоуважаемое нечто, мы пришли с миром, — проговорил я. — Мы не хотим войны, а тем более разрухи. Мы уважаем этот Лес и его обитателей.
— Но при случае и накостылять можем! — тут же встряла Чопля.
— Что-о-о? Накостылять? Да я вам руки-ноги поотрываю и поменяю их местами! — голос тени перестал шептать.
Теперь это был уже бас, какой можно услышать от здоровеннного
Ещё было заметно, что со спины к этой тени примыкают другие. Она уплотняется, становится осязаемой…
— Не надо нам руки отрывать, а ноги тем более не надо, — покачала головой Баба-Яга. — Вот язык бы одной болтушке оторвать следует, вместе с крыльями…
— Чо, пля? Опять я виновата? Опять меня крайней хотите выставить? И за что же мне всё это? За то, что добром и лаской всех привечала? Что всем кланялась в ножки, да носки на привале стирала? За то, что ради мира во всём мире груди своей не пожалею? Вот так вот, да? Вот вы какие, да? — со слезой в голосе завопила Чопля.
Она начала делать круги над нами, словно наклевавшийся семечек голубь над головой любимого памятника.
— Тень на неё реагирует! Её эмоциями питается, — сказала тихо Баба-Яга. — Чую, что хорошим это не закончится.
— Дорогая моя, не будешь ли ты любезна спуститься и успокоиться? — улыбнулся я как можно более миролюбиво, одним краем глаза следя за Чоплей, а вторым за растущим в объемах противником.
— Я спокойна, я совершенно спокойна! — проворчала в ответ Чопля и попыталась бросить в меня шишкой.
Я легко отбил её в сторону и… Она отлетела, ударившись о плоть возникающего пещерного тролля. А вот это уже плохо. Проявляющаяся фигура не предвещала ничего хорошего…
— Похоже, мои заклинания на пикси не действуют, — вздохнула Баба-Яга. — Эх, знать бы раньше — придушили бы её по-тихому, да и закопали под кустиком…
— Меня? Душить? А вот шиш с маслом не хотите? — Чопля продемонстрировала своё неприятие наших мыслей.
— Я предлагал вам проваливать из моего леса? — раздался утробный рык со стороны почти сформированного монстра. — Теперь пеняйте на себя!
Пещерный тролль возвышался над нами, словно живая гора, сотканная из грубых камней и вековой грязи. Его массивное тело покрыто толстым слоем мха и лишайников, словно природа сама решила укрыть этого здоровенного амбала в зелёный плащ. Голова тролля напоминала огромный валун, грубо обтёсанный учеником камнетеса, а глаза, глубоко посаженные под нависшими бровями, светились тусклым красным огнём, словно догорающие в пепле костра угли.
Его ручищи походили на корни древних деревьев, толстые и узловатые, заканчивающиеся когтистыми пальцами, способными легко раздавить камень. Ноги тролля казались массивными колоннами, крепко стоящими на земле. Из пасти, полной острых клыков, вырывалось тяжёлое дыхание, наполненное запахом сырости и гнили.
Шевеление его мускулов сопровождалось скрипом человеческих костей и хрустом каменных пород.
Пещерный тролль был воплощением первобытной мощи природы, дикий и непокорённый, готовый защитить свои владения от любого, кто осмелится нарушить покой его лесного царства. В лапище проявилась огроменная палица.
— Может не надо, а? — на всякий случай спросил я.
Ночью Моргана вышла из ванной, вытирая волосы полотенцем. Писатель Калинин любовался огненными всполохами, проходящими по ткани, и поглаживал лежащего рядом Кешку. Кот мурчал от удовольствия, не обращая никакого внимания на голую человеческую самку. Обнаженная ведьма даже и не думала укутываться в пушистый халат, предпочитая поблескивать мелкими капельками влаги на шелковистой коже.
Писатель посмотрел на неё ещё раз и усмехнулся:
— А почему не пользуешься волшебством? Можно же щелкнуть пальцами и в момент высушить волосы?
— Ну да, тратить живицу на такую мелочь? К тому же, тут гораздо тоньше надо настраиваться, чем просто метнуть огненный шар или устроить землетрясение. Достаточно чуть большей температуры и волосы сгорят. Легче так, по старинке, — улыбнулась Моргана.
В этот момент пискнул телефон. Она посмотрела на пришедшее сообщение, нахмурилась:
— Вот как? Наши друзья уже в Лесу Теней? Быстро же они добрались туда.
— Торопятся, — пожал плечами писатель.
— Да? Торопятся… А есть что-то такое, что можно им запустить в лес? Ну, чтобы жизнь раем не казалась? — похлопала ресницами Моргана.
— Что-то такое про лес? — задумался писатель и подтянул к себе ноутбук. Спустя пару минут он проговорил. — Вот, кое-что у меня есть. Думаю, что им понравится. Вот смотри.
Моргана грациозно потянулась и легла рядом с писателем. Её глаза побежали по тексту:
'Мы шли по солнечному бамбуковому лесу больше получаса, когда Такаюки наступил на упавший бамбуковый ствол, поскользнулся, потерял равновесие и растянулся на листве. Упавшие листья взметнулись вверх и… повисли в воздухе.
Они не падали, а висели, как будто их кто-то повесил на невидимые веревочки. Этакие лезвия кунаев, застывшие в прозрачном киселе. Я коснулся одного листа. Тот отпрянул. К нему подскочили другие листья, как будто кинулись на защиту собрата. Они закружились в вихре, в который затягивало всё больше и больше других листьев.
Вскоре вихрь стал размером с человеческий рост. Потом он увеличился в два раза. Вихрь затягивал в себя уже не только листья, но ещё и ветки. Похоже, что-то внутри вертящегося хоровода формировалось. И это что-то вряд ли было хорошим.
В один момент вихрь остановился, редкие листья опали, явив нашим взорам существо на двух ногах, сплошь состоящее из веток, бамбуковых стволов и веток. Оно было похоже на человека, которого обваляли в меду и сахарном сиропе, а потом пропустили через густой листопад.