Зверь придет с рассветом
Шрифт:
— Брат сказал, что он сам от старости помер, — скептически заметила Грэтта. — Ему ж за пятьдесят было. Мой брат двоюродный одного купца на ярмарки сопровождает в качестве охранника. Тот купец Фаиного жениха прошлого знал. Говорил, что разбойники напали, да только даже рубануть не успели — старик сам с коня о землю брякнулся со страху. И все…
— Ну, хватит! — резко оборвала Фая неприятную тему. — Что было, то было. — Щеки ее зарделись, но она все же выдала признание: — Мне и правда Турм больше нравится. Он молод и собой хорош, так что…
— Глупый
А Лили наполнила свои ведра и пошла домой.
Праздник ее не радовал.
Тревожил.
От него веяло охотой…
Уже вечером, в разгар гуляний, она пряталась в тени ракитового куста, не желая идти к общему столу. А потом с плетеного трона, с недосягаемой, поднебесной высоты голос Йона назвал ее имя.
Лили не сразу поняла, что произошло, но чужие руки тут же вытянули ее из укрытия и подтолкнули в спину. Пришлось идти вперед через толпу в сияющую огнями свечей неизвестность.
И в конце ее был Йон в венке из донника, улыбающийся и счастливый.
Грянули песни. Зазвучала музыка.
Йон протянул Лили руку.
— Ничего, что я выбрал тебя? — спросил виновато, с трудом перекрикивая шум.
— Ладно уж… — хмуро отозвалась Лили и села рядом с ним на место, положенное леди Майи.
— Тебе тут не нравится? — спросил ее Йон, наклонившись к самому уху. — Давай сбежим отсюда?
— Давай. — Лили покосилась на родителей и соседей, увлеченных танцами.
До новоиспеченных лорда и леди никому уже не было дела.
Дождавшись новых волн праздника, более яростных, стремительных громких, они улизнули, оставив плетеные троны пустовать. Пронеслись вихрем через ручеек из множества рук, бросились в разные стороны зайцами, потом снова встретились и помчались со всех ног к реке.
Там было тихо и безветренно.
Спокойно.
Лили и Йон просидели там до самого конца гуляний, пока все не угомонились и не разошлись по домам…
Вернулись в три часа ночи, разошлись по своим комнатам и легли спать.
А через пару дней после праздника Иханна с сыном уехали.
После этого Лили долго боялась, что к ним снова придет в гости Керед-охотник и расскажет новости…
Он пришел, но вещал только о том, как его пасеку разорил медведь.
И Лили сразу стало спокойнее.
Глава 14. Дух
Хати-Йоремуне всегда был самым дальновидным и изобретательным из всех хати. И теперь он радовался успеху своей последней задумки.
А задумал он нечто, что еще ни разу не приходило в голову его собратьям хати — изучить свойства смешанной крови. Многие ошибочно считали, будто хати и люди не могут иметь общих детей, но иногда это правило не работало.
Совсем.
Полукровок рождалось если не много, то вполне достаточно, но о них не принято было говорить. Жизнь их, правда, зачастую висела на волоске. Кто-то рождался слабым или нежизнеспособным — две крови мешались в разных пропорциях и порождали гремучую смесь, отравляющую своего носителя изнутри. Других уничтожали сами же родители,
Небожители не любят, когда им в лицо тычут прошлыми ошибками.
Хати-Йоремуне был первым, кто обратил на полукровок внимание. Его заслуживали не все из них — лишь избранные, самородки с верной пропорцией крови.
Распотрошив нескольких таких, Йоремуне углядел в плодах любви столь разных созданий как хати и люди силы, спящие глубоко внутри.
Почти у каждого бастарда, дожившего до рубежа детства и отрочества, имелись такие силы. Но только у некоторых они могли пробудиться и быть задействованы.
Так Йоремуне решился на эксперимент. Он объявил своим подчиненным, что хочет создать гвардию из сильных, послушных и абсолютно новых для этого мира существ. Он знал, что все может не получиться, пойти крахом, и все же рискнул…
На белоснежных плитах дворцового двора стояли теперь перед ним, вытянувшись по стойке смирно, два с лишним десятка полукровок-подростков. Они старательно тянули вверх подбородки и разворачивали узкие, еще не набравшие достаточной шири, плечи, пытаясь казаться выше и мощнее, чем есть на самом деле.
Но Хати-Йоремуне вполне устраивало и то, что есть.
Парни были вполне хороши. Пропорциональные черты лица, чуть вытянутые крупноватые носы, с едва заметной горбинкой, миндалевидные разлетистые глаза и волосы особых, чистых с драгоценным отливом цветов — все выдавало в них примесь кровей духов. Да и по людской линии были они вполне породисты. Конечно! Уж не с простыми селянками проводили небожители свое приятное время…
Помнил Хати-Йоремуне, что в его времена приглашалась в поднебесные чертоги исключительно знать. Да не какая-нибудь там, а все из близкой к царям-королям родни.
Так что вполне хороши его полукровки.
— Как они вам, господин? — поинтересовался Офу, верховный вожак своры верных великому духу воинов-хенке.
— Превосходны, — кивнул ему Йоремуне.
— Можно вас спросить кое о чем, господин?
— Спрашивай.
— Почему только юноши?
— Потому что с ними мне будет легче справиться. Девам в этих краях приходится несладко. Именно поэтому большая часть моих соплеменников, попав сюда, выбрала мужские ипостаси. А женщины… Всегда в подчиненном положении, без возможности решать за себя и жить согласно собственными стремлениям и мечтам — такое существование любого сделает недоверчивым и осторожным. Яростным. Непредсказуемым. Опасным.
— Да уж, незавидная тут у человеческих женщин судьба, — склонил голову Офу. — Если бы мы так скверно относились к собственным сестрам, они бы давно перегрызли наши глотки.
— И все же я нечасто вижу ваших сестер в Куттане и окрестных землях, — заметил хати.
— Мы оберегаем их от людей. От их грязных устоев и привычек.
Глаза хенке гордо сверкнули. Дух же задумчиво потеребил подбородок:
— Вот так, под видом заботы, одни и порабощают других… Впрочем, стоит перевести столь скользкую тему. Итак, что тут у нас?