Зверь в каждом из нас
Шрифт:
Возвращение на Землю не прошедших биокоррекцию волков отнюдь не послужило толчком, как казалось сначала, для возврата к старому. Максимум – неожиданным символом, странно совпавшим по времени с переменами на самой Земле.
Рушилась рабочая гипотеза, выстроенная аналитиками Сибири, России и Европы в тихих кабинетах и развитая в тесных палатках посреди каракумской пустыни.
Ашгабатский переворот отнюдь не был экспромтом, реакцией загнанного в угол пса по имени Саймон Варга на действия стран альянса. То есть, аналитики допускали, что идея переворота пришла
– Пограничники, полиция и национальная гвардия, казалось, только и ждали соответствующего сигнала, – устало излагала Эфа. Она то и дело проводила ладонью по коротко стриженным волосам, словно машинально пыталась поправить утраченную совсем недавно прическу. – Ручаюсь, что Варга давным-давно имел влияние на руководителей, причем – реальных, а не номинальных – любой мало-мальски значимой силы в Туркменистане. Даже на пожарные части – в захвате биовокзала пожарные участвовали как ближайший резерв.
– А оружие? – вставил слово Богдан По. – Что они, с шлангами вокзал штурмовали?
– Во-первых, – терпеливо пояснила Эфа, – в Средней Азии пожарные имеют штатные иглометы и имеют право пускать их в ход. Дабы в случае чего пресечь ненужную панику. А во-вторых, никакого штурма не было и в помине. К вокзалу сначала подкатил обычный полицейский экипаж и двое в штатском прогулялись к вокзальному инспектору. А потом на площадь приехали три пограничных грузовика. Естественно, с пограничниками. Начальник вокзала выслушал лейтенанта-пограничника и немедленно принялся «оказывать посильное содействие.» То бишь, санкционировал немедленную отмену всех рейсов, особый контроль над подотчетными ему средствами связи и все такое прочее. Вот и весь штурм. Пассажиров тут же разогнали по домам, вокзал просто заперли.
– Понятно, – кивнул Богдан.
– В общем, поражает точность, с которой Варга выделил все сколько-нибудь значимые объекты, стремительность, с которой он взял их под полный и безусловный контроль, а более всего – легкость, с которой он изыскал для всего этого исполнителей. Такое впечатление, что Ашгабат последние лет тридцать только и делал, что готовился к этому перевороту, разве только не репетировал его ни разу.
– Вот-вот… – прозвучал знакомый всем голос.
В проходе, возвышаясь над всеми, стоял генерал Золотых. Взгляды невольно обратились к нему. И в каждом взгляде читался вопрос.
– Репетиция. Это ключевое слово, – пояснил Золотых.
– В каком смысле? – всеобщее непонимание высказал Степан Чеботарев и вопросительно двинул ушами – еле-еле заметно.
– Ашгабат – это всего лишь репетиция перед более впечатляющей акцией, вы не находите, коллеги?
Стало поразительно тихо; слышался только мерный гул – пилоты вынуждали махолет торопиться.
– Ладно, – вздохнул Золотых. – Есть хорошая новость, ребятки. Шериф объявился.
– Где? – чуть ли не в один голос вопросили все присутствующие, кроме ашгабатцев.
Золотых,
– В Ашгабате. Вернее, где-то в окрестностях. Он задействовал резервный вариант связи; похоже, он не вполне свободен.
– Выходит, он на «Чирс»? – озадаченно выдохнул Чеботарев.
– Или у волков, – добавил Шелухин. – Второе, кстати, вероятнее.
– И до сих пор жив? – насупившись, усомнился кто-то из иркутской группы. – Маловероятно.
– Погодите, – в разговор снова вклинилась Эфа. – Если я правильно помню, Шериф – ньюфаундленд?
– Да, – подтвердил Чеботарев. – Невысокий такой.
– Какой-то ньюфаундленд принимал участие в захвате знания правительства. А потом его видели рядом с моей ашгабатской квартирой на Восточном бульваре.
– Это-то тебе откуда известно? – в очередной раз удивился Чеботарев.
Эфа замялась:
– Да так… Перед самым обменом предоставилась возможность кое-что подслушать…
«Молодец, девочка, – думал генерал Золотых, по-прежнему неотрывно глядя на дочь. – Я так боялся, что этот плен тебя сломает… если ты сумеешь там выжить. Ты сумела. И сумела не сломаться при этом. Молодец, Танюша…»
– Тебе что-либо известно о дальнейших планах Варги и волков? Ты вообще видела волков? – аналитики решительно брали быка за рога. Им нужна была информация, а не догадки.
– Волков – да, видела. Похоже, они принимали активное участие в перевороте, причем на самых ответственных участках. Например, при аресте президента и, как я уже упоминала, в захвате здания правительства. По моим оценкам – волки были наиболее четко действующей силой. И при этом они умудрились выполнить все возложенные на них задачи не то что без единой жертвы, а, кажется, вообще без единого выстрела. Хотя стрельба все же случилась: пограничники затеяли перестрелку на пункте дальней связи с местной охраной. Но и пограничники, и охрана в ход пустили исключительно иглометы, так что отделались только парализованными, но не погибшими.
– То есть, – уточнил глава аналитиков, очень похожий на генерала Золотых седовласый мужчина-лайка, – налицо очередные изменения в поведении волков?
– Получается, да, – подтвердила Эфа. – Похоже, они склонились к желанию обходиться вовсе без жертв.
– Кстати, – заметил Золотых, обращаясь в основном к главе аналитиков, – было бы интересно услышать – почему?
– Мы постараемся построить соответствующую модель, – пообещал аналитик.
Золотых хмыкнул.
– Стараться не нужно. Нужно строить.
Аналитик-лайка вздохнул в седые усы:
– Построим, Семеныч. Непременно построим. Дай только всю информацию собрать…
– Собирай, собирай, – позволил Золотых.
И вдруг обратился к дочери:
– Таня! Тебя могут подменить ненадолго?
– Да, папа.
– Тогда пойдем. Есть пару вопросов…
– Олаф, – велела Эфа одному из своих. – Давай теперь ты.
И встала.
Ее даже не проводили взглядами – на это просто не оставалось времени. Теперь все внимали крупному парню-аморфу, которого Эфа назвала Олафом.