Зверь в каждом из нас
Шрифт:
Лэснер нервно дернул ушами, а это был скверный признак.
– Шеф, я не обнаружил присмотра. Но чувствовал его все время, до самого схрона. Понимаете, как-то подозрительно много стало на пляжах крепеньких мускулистых парней. И рыла все как на подбор – ризены, ротвейлеры, овчары-немцы, доберманы…
«Европейский спецназ… – сразу оценил Сулим. – Четыре роты… Неужели, обнаружили?»
– Нас либо аккуратненько передавали по цепочке, либо следили оптикой. Но этот чертов взгляд в спину я всегда почувствую… В прошлый выход такого не было.
Сулим жестом остановил Лэснера и вновь разбудил селектор. Вызвал спеца
– Хаким? Глянь-ка статистику, у ос и шершней выводки не возрастали последнее время? Что? Незначительно? А когда? Три недели? Ладно, спасибо.
«Незначительно, – подумал Сулим. – Экое обтекаемое слово. Мол, сие возможно и при естественных причинах. Но возможно и что осы усиленно охотятся на чьих-нибудь комариков, и потому быстрее выдыхаются, и их приходится чаще заменять. А отсюда и возросшие выводки…»
Вторым касанием Сулим вызвал снабженца.
– Нилаш? Наше вам… Слушай, с подвозами последнее время перебои были? Ни единого? Это здорово. А экипажи проверяете? Ну, как на предмет чего? На предмет посторонних жучков-паучков… Я понимаю, что это тоже «Чирс», но мало ли. Чисто? Ладно, спасибо.
Ну, тут, слава богу, совсем чисто. Сулим слабо верил, что разини из альянса, обнаружив базу, не попытались бы перехватить экипажи с оружием, селектурой и продовольствием. Водитель и охрана такого экипажа – слишком лакомый кус для вражеской разведки, чтобы от него отказываться. Или воздерживаться, оставлять на потом.
Осталось внешнее охранение. Но у этих глупо спрашивать – не случилось ли чего. Если бы случилось, Сулим узнал бы об этом первым. В принципе, и наблюдатели, и служба хитроумного венгра-завхоза мгновенно известили бы Сулима при малейших подозрениях. Но – мало ли, расслабились после бестревожного месяца, поленились… Такого быть не должно, но такое сплошь и рядом случается. А вот за свою епархию Сулим был абсолютно спокоен.
Шеф-безопасник вновь обратился к подчиненному:
– Вроде бы, никаких предпосылок, Лэснер. Все тихо. Ос, правда, и шершней стало больше рождаться, но с другой стороны – жара ведь спала, попрохладнее, а они к этому чувствительнее нас. Из схрона до шлюза шли спокойно?
– Совершенно, шеф. Как в схроне заперлись, я чужой взгляд ощущать сразу перестал. Ну, а в темноте уже все просто, там слежку не скроешь, как не напрягайся.
– А до разговора с яхтсменами, было что?
Лэснер неуверенно дернул головой и сжал губы.
– Вроде бы, не было.
Сулим ничуть не сердился на своих людей за подобные «вроде бы». Чутье в их деле занимает далеко не последнее место. Иной раз доверишься ему, презрев рациональные доводы, а потом только спасибо остается сказать. Наоборот, Сулим даже поощрял подобные нелогичные источники сведений. Что-то в них кроется. Определенно.
– Ладно. А что Фарид?
– Говорит, что особого беспокойства не чувствовал, и, понятно, ничего не заметил, иначе сообщил бы. Но говорит – дважды было неуютно. Словно на доске между небоскребами, и ни перил, ни страховки. Вроде и опора под ногами есть, а не то что-то.
«Черт, – подумал Сулим озабоченно. – Хреново. Когда чутье начинает вопить: «Ты обнаружен! Тревога!», а с виду ничего особенно незаметно, всего оказывается, что положение – хуже некуда. Переключаться, что ли, в состояние «экстра»?»
В состоянии «инит» они пребывали уже больше месяца. «Инит»
«Или не спешить? Все равно запаса продуктов на такую ораву нет, объявляй «экстра», не объявляй – а с кухней санатория обмен придется поддерживать. Какая, к чертям, тогда «экстра»? А вот наблюдение усилить – не повредит. Тем более, время «Ч» на носу, Варга того и гляди вызовет. Вон, Ицхака Шадули вздумал эвакуировать заранее со всеми его высоколобыми ученичками, пока горячо не стало. Правильно, в принципе: когда жарко станет – будет не до них. Здесь Шадули все равно пока не нужен, материала для клонов больше нет и не подвезешь втихую, а с насущными проблемами без труда справятся и простые лимфотологи. А кто знает – понадобится «Чирс» в дальнейшем ученый такой величины или не понадобится? Возможно, и понадобится. Так не лучше ли его загодя убрать в безопасное место?»
– Ладно, отдыхай, – Сулим отпустил Лэснера. Тот кивнул и убрался; Сулим еще некоторое время размышлял. Потом тяжко вздохнул и потянулся к селектору.
Настала его очередь вопросительно произносить: «Шеф?»
Вызов на частоте старого мобильника прорвался из эфира часа за два до сумерек. Колли-связист, дежуривший у селектуры, разбужено встрепенулся. Он прекрасно знал, что по этому каналу может придти только информация исключительной важности. И он немедленно скоммутировал вызов на горячую генеральскую линию.
– Господин генерал? Вызов по вашему старому мобильнику!
– Подключай, – сухо велел Золотых и внутренне подобрался.
В трубке тихо клацнуло. Одновременно включилась запись.
– Генерал?
– Расмус?
– Добрый вечер. У вас ведь вечер?
– Совершенно верно.
– У меня есть предложение, генерал. От которого, как мне кажется, трудно будет отказаться.
– Я вас внимательнейшим образом слушаю, – совершенно искренне заверил Золотых.
– Вы ведь сейчас ломаете голову – как без неизбежных потерь и жертв среди гражданского населения взять базу Саймона Варги? Я прав?
– Ну, допустим, – неохотно согласился Золотых.
– Сочли бы вы возможными принять от нас помощь? Просто как жест доброй воли?
– Помощь какого рода?
Расмус выдержал небольшую паузу и пояснил:
– Вспомните, как ваш агент проникал в Ашгабат и как другой ваш агент покидал Ашгабат.
Золотых мгновенно сориентировался. Прибор волчьего камуфляжа все еще действовал. Его использование в деле разведки всего, что кроется под донецким санаторием, всесторонне обсудили и признали нецелесообразным. Можно было, конечно, заслать человека поближе к базе… Но в одиночку весь персонал не спеленаешь. Да и камуфляж мог отказать в любую минуту; а если и не откажет – визиты одиночки неизбежно будут отслежены службой безопасности, Сулимом Ханмуратовым, в котором руководитель операцией альянса признал искушенного профессионала. Придумают что-нибудь, тот же распылитель, в конце-концов, и все, прощай секретность заодно с волчьим прибором. Рисковать же потерей секретности генералу Золотых совершенно не хотелось, равно как и волчьим прибором.