Зверь. Изменил мне — изменил меня
Шрифт:
— Попробовать можно, — шаманка вытирает руки белоснежным полотенцем и присаживается рядом со мной. — Но я не знаю, сколько времени займёт процесс и каким будет результат. Не так много людей я лечила. Ты не думала обратиться в больницу в городе?
— Это так далеко, — вздыхаю. — Если попаду в больницу, то, наверное, надолго.
— Не хочешь оставлять своего альфу. Понимаю, — Наринэ снова улыбается, но недолго. Улыбка пропадает с красивых губ. — Тогда я спрошу ещё кое-что. Вопрос достаточно личный.
— Да, конечно.
— Альфа может
— Э-эм, не знаю, — пожимаю плечами. — Первый раз слышу. Такой вариант даже не обсуждался.
— Ты хотела бы стать одной из нас? — со всей серьёзностью в тоне спрашивает Наринэ.
Сложно ответить сходу. Я вообще не знала, что такое возможно. Карим даже не заикался про оборот… Но если задуматься, то, наверное, нет. Я бы не согласилась стать волчицей. Это как-то слишком.
— Скорее нет, чем да, — поджимаю губы.
— Тогда я понимаю, почему альфа не говорил с тобой об этом. Он чувствует, что ты не готова. А без твоего согласия ничего не получится.
— И что мне делать? Я так и останусь калекой на всю жизнь?
— Я попробую помочь, — наконец соглашается шаманка.
— Спасибо!
У меня от радости пульс зашкаливает. Если я буду уверенно стоять на двух ногах, то и уверенности в себе у меня будет больше. И хорошо бы при этом не стать кем-то ещё… Волком.
— Первым делом надо снять боль и отёк, — заключает Наринэ. — Но тут я тебе не помощница. Ты должна своими ручками собрать в лесу травы, заварить их и пить. К утру будешь чувствовать себя намного лучше.
Травы, серьёзно? И всё? Ладно, оставим скептицизм. Буду делать, что велено.
— Какие травы я должна собрать?
— Какие хочешь, — Наринэ увеличивает градус моего недоверия. — А лучше — какие знаешь, чтобы ядовитых не набрала.
Затея кажется дурацкой. Да что там! Затея — бред полный. Но на что только не пойдёшь ради мечты. Моя мечта — стать здоровой и ходить, как все нормальные люди. Для меня это много значит.
— Спасибо, пойду. В лес, — сползаю с кушетки.
— Подожди на улице, я сейчас попрошу кого-нибудь сходить с тобой.
— Да-да, — толкаю дверь и выхожу из лазарета.
Глава 18
Я решаю выслушать Тимура. Любопытно, что он там придумал. Гад может засунуть свои планы себе же в задницу, но кто я такой, чтобы мешать ему выговориться?
Сижу за рулём с открытой дверью, сверлю взглядом недомужа:
— Рассказывай, — устраиваюсь поудобнее — готов слушать.
— Короче, найти фотографии не получилось, — упырь расхаживает по траве взад-вперёд. Нервничает. — И вряд ли получится. Кто-то знающий научил мою жёнушку прятать файлы профессионально.
— Беда, — заявляю язвительно и качаю головой. — Жалко расставаться с имуществом, да, Тимур?
— Откуда ты знаешь? — он удивлён моей осведомлённостью.
— Догадался, — скалюсь довольно. —
— Хрен с тобой, — гад не собирается выяснять, откуда я знаю о его целях. — Теперь придётся действовать по-другому.
О-о, мы добрались до самого «вкусного»! Новый гнилой план на подходе.
— Не томи, Тимурка! — сарказм из меня так и прёт.
— Ты переспишь с моей женой и снимешь это на видео, — выдаёт и пялится на меня, ожидая реакции.
Не, я разное предполагал, но чтобы до такой степени человеку мозг прищемило…
— Больше тебе ничего не надо? — сарказм меняется на злость.
— Карим, я всё понимаю, — оправдывается недомуж, — она калека, тебе противно, но я хорошо заплачу. Прям очень хорошо, — округляет глаза. — Если у меня будет такой компромат на стерву, я всё заберу при разводе. Тебе достанется жирный кусок её состояния. Речь о нескольких десятках миллионов.
Щедрое предложение. За такое и убить не стыдно.
Сложно описать, что я сейчас чувствую. Я хочу подвесить ублюдка на дереве за причинное место и долго обгладывать его наглую рожу. Чтобы он мучился и только потом сдох. Но я не могу позволить себе такую роскошь.
Одно дело — валить врагов-оборотней в глухом лесу, и совсем другое — грохнуть человека не так уж далеко от города. Я уже мотал срок за что-то подобное. Ещё раз за решётку — не вариант. У меня Дарина и матушка…
Отгоняю мысли о кровопролитии, но они упорно лезут в голову. Может, обтяпать всё под несчастный случай, типа Тимура волк загрыз? Но здесь повсюду мои человеческие следы, протекторы шин моей тачки. Менты пробьют это дело в три-пятнадцать, вопросы неудобные станут задавать. Даже если ничего не докажут, то повесят на меня какой-нибудь глухарь лет на восемь-десять. Я крайне удобный «случай» для таких дел. Только попади — не слезут.
— Карим, ну так что? — упырь подаёт голос. — Соглашайся. Второго такого шанса разбогатеть не будет.
Разбогатеть, говоришь?..
Выхожу из машины и беру недомужа за грудки. У Тимурчика куда-то вся смелость делась. Смотрит на меня в ужасе, дёргается.
— Ты вообще, что ли, берега попутал, утырок?! — трясу этот вонючий кусок мяса.
— Ты чо творишь?! Остынь! Или снова на зону хочешь?!
Тут он прав: раздавлю червя, а посадят как за человека.
— Динара — моя, — отпихиваю от себя недомужа. — Ты теперь её увидишь только на суде. При разводе.
— А-а, я понял! Понял я всё! — выставляет вперёд указательный палец, трясёт им. — Обскакать меня решил, да? На хрен тебе несколько десятков лямов, когда можно получить гораздо больше, — транслирует свои тупые фантазии. — Хитёр, Каримка! Только я тоже не пальцем деланный! Мать твою сегодня же из пансионата выкинут! Понял?! Иди у Динары бабки на её содержание проси!
Насрать на его угрозы. Матушку я сегодня же заберу домой. Шаманы, слава Луне, у нас теперь есть.
— Слюни подбери и вали отсюда! — рявкаю и иду в дом за коробками.