Зверинец Джемрака

Берч Кэрол

Тим не отпускал меня, глаза его блестели от ужаса и какого-то радостного возбуждения. Мистер Рейни дал мне хорошую затрещину:

— В шлюпку, быстро!

Мне казалось, я двигаюсь медленно, точно во сне. Я снова терял сознание, как лампа, у которой прикрутили фитиль. Я был здесь и одновременно где-то еще. Отвернись, Джаф. Отвернись и спокойно наблюдай. Избавь меня от животного страха. Освободи от него мою плоть.

Крики прекратились. Баковая надстройка ушла под воду. Она накренилась — дальше некуда. Дэн с капитаном продолжали отдавать приказы, как будто нам предстояло идти на кита; безумные перед лицом безумия, словно и обрушенные шканцы, и промокшая команда — все это было вполне в порядке вещей. И Генри Кэш, там, внизу, под палубой, под толщей воды. Мы спустили шлюпки на воду и заняли свои места. Нижние палубы скрылись под водой. У нас осталось

всего две шлюпки. Маловато. В нашей сидели Рейни, Дэн и Габриэль. Ян придерживал борова. Когда мы отчалили, шлюпка накренилась, и море принялось кидать нас то вверх, то вниз, а ветер пронзительно взвыл. Мы с Тимом устроились посередине вельбота и гребли, повинуясь приказам Дэна, гребли как черти — откуда только силы взялись? Отплыв подальше, мы остановились, оперлись на весла и стали смотреть, как «Лизандр» совсем накренился и завалился набок с оглушительным хлопком и треском и фок-мачта полностью ушла под воду.

Две наши шлюпки встретились.

Корабль застыл посреди океана, как устремленная вверх заостренная скала, окруженный обломками и мусором, и круг этот постепенно расширялся. Три гигантские воронки ушли уже далеко, а наступивший штиль был подобен погружению в беспамятство. Мир заполнила тишина, сотканная из шелеста волн. Все хранили молчание. В глаза мне попала морская вода, я проморгался как следует и оглянулся. Дэн обнял нас с Тимом и шептал: «Ох, мальчики-мальчики, ох, мальчики». У Яна на лице был написан ужас: глаза блестели, уголки губ оттянулись назад так, что стало видно зубы. Лицо Габриэля ничего не выражало, только на щеках виднелись дорожки от слез. Каким-то чудом он умудрился спасти скрипку Саймона и теперь прижимал ее к широкой груди, прикрытой лохмотьями. Во второй шлюпке я увидел капитана: Проктор крепко держался за планширь, решительно выставив вперед челюсть. Остальные — Уилсон Прайд, Даг Аарнассон, Джон Коппер, Саймон Флауэр и Скип — казались одинаково беспомощными перед совершеннейшей невозможностью происшедшего.

Но где остальные?

На торчащих из воды шканцах никого не было видно. Ни единой души. Я увидел в воде голову, но это оказался лишь один из наших боровов: он отважно боролся за жизнь и отчаянно колотил ногами.

— Саймон, у меня твоя скрипка, — сообщил Габриэль.

— Спасибо.

— Держи.

Мы передали ее по цепочке хозяину.

— Билли! — закричал Даг и вскочил, указывая в сторону корабля. — Билли! Билли Сток!

Билли лавировал между обломками рангоута, досками, намокшими кусками парусов и бочками, которые мерно покачивались на волнах; он прокладывал себе дорогу крепкими загорелыми руками, быстро приближаясь к нам. Голова его то и дело пропадала под водой. Мы схватили весла и принялись грести, чтобы подойти к нему как можно ближе. Все кричали и протягивали руки, чтобы втащить Билли на борт. Он то исчезал, то снова выныривал, не сводя глаз с какого-то невидимого предмета, находившегося примерно в дюйме от его лица. Билли плыл прямо не останавливаясь. Дэн перехватил его и затащил в лодку, вместе с Рейни они положили пловца на дно шлюпки лицом вниз и стали колотить по спине, чтобы выбить воду из легких.

— Хватит, вставай. — Дэн помог ему подняться.

Билли закашлялся и поперхнулся.

— Ничего страшного, — сказал Рейни.

Билли потерял в воде слишком много сил, и теперь их у него совсем не осталось. Он кашлял, чихал, потом начал задыхаться, из носа у него брызнула кровь. Вдруг Билли дернулся, наклонился вперед, вырвался из объятий Дэна и выплюнул ему в лицо тонкую струю зеленой слизи. Рейни подхватил Стока, удержал за плечи и заглянул ему в глаза. Странные глаза: безучастные и тревожные, неподвижные и напряженные одновременно. Кожа у него блестела.

— Мистер Сток, так не пойдет. Будь мужчиной, Билли, не сдавайся, — строго произнес Рейни.

Но глаза Билли подернулись белой поволокой и закатились, а голова откинулась назад, словно не могла удержаться на тонкой шее. Мистер Рейни опустился на колени, поддерживая голову Билли.

— Погоди, стой, мы не можем уплыть без нашего Билли, — уговаривал его Рейни.

Но Билли не двигался, а глаза его превратились в белые щелочки на смуглом лице.

— Эх, Билли, сынок, — грустно произнес Рейни.

— Он что, умер? — пронзительно вскрикнул Скип.

— Умер, — подтвердил Дэн.

— О господи!

Рейни положил покойника на дно лодки и — слава богу — закрыл ему глаза. Теперь выглядело все так, будто Билли просто уснул.

— Мистер Рейни, — раздался отчетливый

и резкий голос капитана Проктора, — подойдите ближе, вас сносит.

— Он умер? — снова закричал Скип высоким девчоночьим голосом. — Это я виноват? Боже мой, господи, боже мой, он что, умер? Это я виноват?

Если из моей истории и можно извлечь урок, то он, наверное, заключается вот в чем: никогда не ходите в плавание с сумасшедшими. И еще: Габриэль как-то предупреждал меня, что море безумцам благоволит, — и я имел несчастье в этом убедиться. Скип, конечно, был не в себе. Может, поэтому нам стало казаться, будто он действительно виноват в происшедшем? А ведь именно так мы и начали думать, хотя все понимали: да, Скип выпустил дракона, но этот поступок не мог быть причиной того, что случилось потом.

— Это не твоя вина, Скиптон, — оборвал его капитан. — Как бы тебе ни хотелось в это верить, но над погодой ты не властен. Хочешь остаться в живых, ради бога, держи рот на замке. Мистер Рейни, надо поискать тех, кто выжил, и спасти все, что возможно. Нам предстоит долгий путь, но тут уж ничего не поделаешь.

Небо на горизонте потемнело. Снова задул ветер, и начался дождь, который вскоре перешел в град.

10

Поразительно, сколько всего может уместиться на обломке корабельного носа.

Как сейчас вижу товарищей по команде — странное сборище, как в старые добрые времена, а времена эти были еще вчера. Все, кто уцелел, стоят на накренившейся палубе, словно дети, с широко раскрытыми глазами, и ждут распоряжений капитана. Градины отскакивают от палубы и больно бьют по глазам.

Генри находился внизу, под досками палубы, Билли — в нашей шлюпке. Даг рассказал, что фок-мачта упала на Сэма и вода накрыла его. Саймон сообщил, что они с Абелем Роупером подняли мистера Комеру и посадили в шлюпку со шкафутной палубы, но тут накатила большая волна, и шлюпку смыло. Помотало ее как следует — правда, не разбило, — но потом унесло, а вместе с ней и Комеру, с его большим носом и улыбчивыми черными глазами. Что он почувствовал? В такой ситуации лучше всего залечь на дно лодки, отдаться на волю волн и молиться — и тогда, с определенной долей вероятности, с наступлением штиля можешь обнаружить, что остался жив.

Больше никого найти не удалось.

У мистера Рейни все лицо было в крови. Капитан Проктор полностью взял командование в свои руки.

— Корабль потерпел бедствие, — резко произнес он, щурясь от града. — Не мы первые, не мы последние. — Им овладел приступ кашля, после чего капитан смог продолжить: — Все сядем на весла и доберемся на шлюпках до берега. Который — я в этом совершенно уверен — находится в пределах досягаемости.

Град не давал нам открыть глаза.

— Некоторые из наших товарищей погибли. — Проктор вновь открыл рот, но слова не шли ему на язык; он вздохнул, закрыл на мгновение глаза, снова открыл их и облизал губы. — Мы постараемся достойно похоронить все останки, какие сумеем найти. — Взгляд у него был твердый и решительный, но в уголках глаз копились слезы. Невероятно, но капитан умудрился не потерять очки. — А теперь — за работу, — закончил он свою короткую речь.

У нас остались: ящик с инструментами (тот, что принадлежал Джо), топоры, шило и бечевка, секстант, два компаса, фонари, два пистолета и мушкет, немного пороха и два перепуганных борова. Капитан засадил Тима, Джона и меня делать новые паруса из того, что можно было подобрать. Уилсон Прайд пошел собирать остатки снастей и рубить обломки рей, а Саймон, Дэн и капитан Проктор, при всей его неуклюжести, принялись мастерить мачту. Джо нам очень не хватало. Ян остался на вахте. Габриэль пытался выловить бочки с пресной водой. Рейни заставил Скипа прорубать отверстия в палубе, а сам спустился в трюм вместе с Дагом и начал выносить коробки с сухарями. Случившееся мы не обсуждали. Раз-два — взяли. Ничего особенного, просто очередной день плавания, делаем все как приказано. Табак весь пропал. За трубку я б душу продал. Из пальцев, истыканных иглой, сочилась кровь. Сладкий дым, что может быть лучше, — при одной мысли о табаке хотелось плакать. О куреве напоминало и дымное небо с голубыми просветами посреди черноты. Я размечтался, как маленький ребенок. Джон Коппер сшивал края небольшого савана для Билли. Град сменился теплым дождем. Во мне словно поселились несколько человек: один участвовал в удивительном приключении, другой — дрожал, подобно лучу солнца на морской глади, еще один — прибирался серым вечером во дворе у Джемрака в компании старика Кобба и Балтера…