Зверолов
Шрифт:
План разваливался на глазах. Сунувшегося к двери Мимуна встретили скрещенные копья. Рослые рептилоиды угрожающе зателепали языками, явно не намеренные впускать кого бы то ни было. Мимун растерянно потоптался, но все же собрался с духом и возгласил как можно величественнее:
— Впустите нас в сию обитель, ибо мы принесли весть с небес!
Рептилоиды переглянулись. Впервые Троост увидел этих чешуйчатых созданий изумленными. Один из них издал сдавленное шипение, а второй переспросил:
— Э-э…
— Мы здесь, чтобы сообщить, что богам вашим неугодны человеческие жертвоприношения, — уже менее уверенно произнес Мимун. — И я… я…
— Это что, изменения в ритуале? — спросил рептилоид. — Вы теперь тоже участвуете? А почему нас не предупредили?
— Мы никого не впускаем, — перебил его второй. — Ритуал закончится — тогда и спросим. А если впустим… что, хочешь следующим быть?
— Не-не, не хочу, — испугался первый. — Идите отсюда, белые люди, не мешайте.
Краем глаза Мимун заметил, что на яркий диск солнца начало наползать что-то черное. Он сразу оживился, вытянул руку и прокричал:
— Узрите же, несчастные! Пропустите меня немедля, или я своим волшебством погашу солнце!
Рептилоиды без особого интереса уставились на небо. Они издали какое-то сдавленное хрюканье, и один из них сказал:
— Глупый белый человек. Это же просто солнечное затмение. Кого ты надеялся обмануть?
Вот это был удар так удар. Мимун ошалело заморгал, глядя на дикарей, разбирающихся в астрономии.
Но он тут же вспомнил, что в святилище уже начался кровавый ритуал, что с минуты на минуту невинная девушка может погибнуть и времени на уговоры больше нет. Поэтому он молча размахнулся и совсем некультурно заехал стражнику кулаком в лицо.
Тот зло зашипел, но отнюдь не упал. Мимун был высоким, но очень худым, а в стражи святилища явно брали первых силачей племени. И этот силач ударил в ответ — да не кулаком, а копьем! Мимун дернулся, ушел в сторону, но отточенный кусок кремня все же царапнул ему бок.
Миг спустя к нему устремилось второе копье — но замерло на полпути. Подоспевший Троост схватился за древко и легким усилием сломал его пополам. Рептилоид возмущенно фыркнул, произнес что-то непереводимое и бросился на землянина с обломками копья.
Грузный, обманчиво неповоротливый Троост с легкостью ушел от удара, присел и тут же резко распрямился. Тяжеленный кулак въехал в подбородок рептилоида, снося того с ног.
Ему, бывалому зверолову, доводилось голыми руками драться с волчьей мышью, гривастым медведем и гадателем. Рядом с этими чудовищами местные дикари — просто хлюпики.
Тем временем Мимун уже заканчивал со своим. Человек и рептилоид вальсировали друг против друга, обмениваясь быстрыми, отточенными приемами. Мимун резко и часто взмахивал руками, демонстрируя очень приличный стиль Богомола Цветка Сливы.
Кто-то из этнографов потянулся к стоперу, но дипломат бросил на него предостерегающий взгляд. Никакого оружия! Только честный спарринг! Никто не посмеет упрекнуть землян в неспортивном поведении!
Тем временем на глазах темнело. Тени побледнели, трава под ногами и все предметы вокруг стали какими-то серыми. Солнце превратилось в узкий серп, а потом и вовсе исчезло, оставив лишь сияние своей короны, похожее на ангельский нимб. Корона была совершенно белая и удивительно красиво переливалась посреди черного неба.
Но ни у кого не было времени этим любоваться. Рептилоиды-стражники лежали поверженными, Мимун обрабатывал рану жидкопластырным гелем из аптечки, а дипломат пытался открыть дверь. Та была заперта изнутри.
— Ломайте! — коротко приказал дипломат.
Военный атташе, гигант, перекачанный биомодификантами, с размаху саданул плечом, и тяжеленная дверь затрещала, точно лист фанеры. Этнографы повалили в святилище, на бегу выхватывая стоперы. Все помнили приказ о неприменении оружия, но внутри-то рептилоидов не два, не десять, а без малого двести особей!
Военный атташе ворвался первым. И все остальные сразу же застряли — потому что два центнера живого веса закупорили проход. Военный атташе почему-то замер как вкопанный.
— В чем дело? — недовольно спросил Мимун, безуспешно пытаясь отпихнуть великана.
Но тут он наконец отодвинулся, и остальные увидели, в чем дело.
Увидели — и тоже замерли.
В святилище не было ничего, что ожидаешь увидеть в таком месте. Никакого алтаря, жертвенника, горящих факелов… Ничего. Только сидящие на корточках многочисленные рептилоиды.
А вокруг них многочисленные… голографические экраны. На них быстро-быстро сменялись непонятные символы. А в центре возвышалась тонкая металлическая рамка, в которой светилось нечто вроде вертикальной водной поверхности. Там, за этой поверхностью, смутно виднелся другой зал, и в нем тоже были рептилоиды — но облаченные в переливающиеся одежды, с непонятными приборами в руках…
— Стоп! — раздался крик. — Пауза! Вы что тут делаете?!
Шаман гневно уставился на землян. Но остальные рептилоиды отнеслись к их появлению равнодушно — они были полностью поглощены экранами. Символы на тех мелькали все быстрее, все быстрее… и вот они сложились в какую-то комбинацию. Земляне, конечно, не поняли ее смысла, а вот рептилоиды отозвались смешанным гулом. Одни явно были в восторге, другие, напротив, сердились.
— Ну вот, я так и думала, — с досадой произнесла Поющая Радуга. — Конечно, меня. Как же иначе?