Звезда Аделаида - 2
Шрифт:
Да, и ни Северуса, ни этого «свободного» по прихоти моего брата, грязного человека Гарольдуса до сих пор так и не появилось. А солдаты Божественного Кесаря уж оттрапезничали и играют на трофеи в кости. Я же не съел ещё даже своей доли баранины, припася полагающийся кусок, да получше для Северуса. Гарольдусу есть будет нечего, да это и не моя забота! Главное, чтобы брат был сыт, а то у него такой впалый живот и, кажется, все рёбра можно уже пересчитать без особого труда. Так упорно Северус, возлюбленный брат, основа основ моих, лампада, освещающая разум мой, биение сердца моего живого, свеча, освещающая душу
– от меча варвара. Некая сила словно бы сковала меня, и я обессилел и ушёл невовремя, как оно всегда и бывает, во тьму беспамятства.
И в финальной битве в стойбище принимал участие возлюбленный брат мой, который опять не побоялся доверить свою драгоценную волшебную палочку мне, недостойному, ибо обессилел Северус, северный ветер мой,оплот надежд моих, после первого сражения с теми сильными воями. Волшебная палочка его была отдана мне, я же навалился на неё вем телом, и не мог ни Северус, ни я, обеспаматевший, более творить магию.
Слава всем милостивым богам, что я не сломал её, волшебную палочку нашу, как и любовь, одну на двоих!
А это чья, без сомнения, волшебная палочка? Интересно попробовать, будет ли она «подчиняться» , «слушаться» меня? Или не будет? Вот я сейчас и проверю, каковы её свойства и особенности.
… Почуявший беду и влетевший в шатёр Снейп успел почти вовремя - палочка Поттера искрила в руке Квотриуса, наполняя шатёр зловонием, от которого хотелось перестать дышать вовсе.
– Брось её, Квотриус!
– Я. Не. Хочу. Бросать. Уходи. Прочь. Отсюда, покуда я не размолотил тебе голову заклинанием, кое знаю теперь.
– <i>Это сказано устами Квотриуса, но голос был не его, а схож со словами самого Тёмного Лорда!</i> - подумал Северус.
– О, боги!– взмолился он.
– Да за что же все напастья такие на Квотриуса?! За что ему так «везёт»?
Ибо предполагал же Снейп, что удар кинжалом - только видимая поверхность айсберга, а «под водой», то есть, в теле Квотриуса, осталось проклятие самого Волдеморта, но не верил этому. Им уничтожен был даже последний хоркрукс, заключённый в теле Поттера… Прах гадины был успешно развеян по ветру заклинанием Любви, Побеждающей Смерть. Мисс Трелони, как лицом, сугубо заинтересованным должности профессора Хогвартса было предсказано об Избранном и его могуществе. Авада Поттера превратила уже и не друга, и не врага, а так, во что-то среднее, его Тох`ыма… Нет, уже Тома Марволо Реддла, в чудовище вида ужасного. Вот только на место ребёнка несчастного тогда ещё «человеку-загадке» попался Квотриус!
И сейчас, когда Квотриус отдал все силы Снейпу и своему, наверняка, бесценному творению… оно вышло наружу.
Авадить? Квотриуса?! Конечно же, нет.
– Stupefy!
Квотриус не сумел отразить стихийной магией оранжевый луч - ему мешала чужая палочка в руке, творящая свою собственную, «неправильную», не ту магию, и он упал на бок, выронив её. Волшебная палочка ещё позлилась немного для близиру
– Enervate!
– в третий раз за не так уж давно и начавшееся утро, и ещё более короткий день пришлось произнести Северусу.
Квотриус очнулся и стал поводить кругом глазами, явно ничего и никого не помня. Даже проблеска сознания не было в этом отсутствующем, как у… инфери какого-то, бессмысленном взгляде…
– Инфери… Чужой, холодный, повелительный голос создателя… Ну, конечно же, необходимо применить только Небесное исцеляющее заклинание… Но для него необходимы силы, а их нет, да ещё эта грёбанная голова покоя не даёт. Всё сошлось одно к одному - и просыпание инфери в Квотриусе, и собственная страшенная мигрень. Со времени моего пребывания здесь у меня никогда голова не болела… так… Да вообще не болела!
Мясо - вот же оно, два большущих куска, сожрать их, немедленно набить ими живот, наесться, наконец, до отвала, насытить свой голод. Может, и голова с голодухи… так раскалывается. Не привыкла ещё к голоду, вот и болит, да так… Что не соображаешь, что делаешь и о чём, вообще, думаешь.
И Северус за несколько минут разделался со здоровыми кусками баранины, не задумываясь об их числе. Теперь в животе довольно урчало, и Снейп почувствовал тепло в руке, всё ещё сжимающей волшебную палочку, местами перепачканную жиром. Он тщательно вытер палочку об овчину и заметил рядом с ней… длинный свиток. Не удержался и бросил взгляд на написанное, но там были только неведомые закорючки, да ещё и нацарапанные вкривь и вкось.
– Тарабарщина какая-то неведомая, будто писали на хинди,– подумал разочарованный Северус.
Но и на алфавит хинди при ближайшем рассмотрении это не было похоже.
– Однако,– только и смог подумать растерянный зельевар.
Поттер норовил подлезть к Квотриусу поближе и всё порывался схватить свою волшебную палочку, но Северус отогнал паршивца и, сделав постную мину, хотя после мясного пиршества у него это получалось с трудом, важно произнёс:
– Поттер, прикоснётесь к ней сейчас, сами станете, как Волдеморт, и мне придётся убить вас. Вы этого хотите?
– Н-не-эт, прекрасный Сх`э-вэ-ру-у-с-с, я не хочу убиваться, я хочу жить рядом с тобой. Вместе хочу жить.
– Вы нагло пропустили слово: «воин» в моём именовании. Я вам не девица, чтобы называть меня «прекрасным».
Северус без азарта отбрыкивался от незавуалированного ухаживания Поттера-в-рабском-обличии.
– … - Сейчас главное - то, ради чего я сожрал всё мясо, а ведь, верно, Квотриус просто не съел ещё своей порции в ожидании меня, глупого, оголодавшего до безумия Сева. А ещё графом называюсь!
…Да и травка эта, что была в ышке бяха Формеуса, наверняка, способствовала повышенной откровенности и разговорчивости, как маггловский джеф. Только, по исследованиям алхимиков, джеф вызывает как раз отсутствие аппетита, а вовсе не жор, охвативший меня. В общем, никто из х`васынскх`, разумеется, не додумался бутить джеф, это уж точно. Значит, это был ещё один лёгкий, растительный наркотик, только и все…
Мысли не желали концентрироваться, а суетились во всё ещё больной голове, словно бы пауки в банке.