Звезда гарема

Лей Тамара

Он намекает на то, что она несет ответственность за эти перемены? Это слишком громко сказано. Если Александра и затронула жизнь Люсьена, то лишь слегка и на короткое мгновение, без последствий, что и доказали последние недели его молчания и последний вечер откровенного презрения.

– Мне кажется, что причину надо искать в другом месте. Если говорить точнее, то это война на земле Франции и страшное рабство сразу после нее. Вот где нужно искать ответ на ваш вопрос, сэр Винцент.

Улыбка начала постепенно исчезать с его лица.

– Я другое имел в виду.

Это я понимаю.

– Очевидно нет, – возразила девушка.

В этот момент подошла Мелисса.

– А, это ты, – так она приветствовала Винцента. Ударь она его, оскорбление было бы меньшим.

– Леди Мелисса, – мужчина склонил голову. Ее губы превратились в одну тонкую линию. Должно быть, брату Люсьена показалась смешной эта ситуация, потому что он снова улыбнулся.

– Леди, я покидаю вас, – произнес Винцент и удалился.

– Негодяй, – пробормотала Мелисса, глядя ему вслед сузившимися глазами.

– Он тебе не нравится, да? – поинтересовалась Александра.

Сестра взглянула на нее.

– Это мягко сказано. То, что я не должна выходить замуж за этого торговца дешевыми шлюхами, говорит, что Бог на свете есть.

– А сейчас кто несет ересь? – подзадорила Александра родственницу.

Та сморщила носик.

– Но это же правда! Из него получился бы никчемный муж.

Однако дальше распространяться на эту тему она не стала, оставляя сестру мучиться от любопытства. Терзания Александры возросли в несколько раз, когда она вспомнила, что Мелисса питает слабость к красивым мужчинам.

– Но ты наверняка считаешь его привлекательным? – не выдержав, спросила она.

Пожав плечами, Мелисса потрепала в руке золотое перо из шлема Люсьена.

– А кто может сказать обратное? Но Винцент безответственен и неверен, его единственное достоинство – его внешность, это может вскружить голову женщинам и обмануть их. Боже милосердный, я выйду замуж только за мужчину, который умеет распоряжаться деньгами и будет делить ложе только со мной.

Да, милосердный Боже! Александра восхищалась христианским законом иметь одну жену и одного мужа, тогда как в Алжире мужчина мог держать целый гарем, однако она уже знала, что англичанин имел право спать не только с женой. И в то же время они отрицали многоженство – лицемеры!

– Тебе туго пришлось бы в гареме, – произнесла она, вспомнив, с каким жадным любопытством слушала сестра рассказы о том экзотическом мире.

– Ты так думаешь?

– Конечно.

Мелисса нарочито тяжело вздохнула.

– Ну, придется мне оставаться в Англии.

– Приготовиться участникам турнира! – раздался зычный голос невидимого герольда, пробиравшегося через ряды палаток и поднимавшего рыцарей.

Взяв сестру под руку, дочь Агнессы повела ее к шатрам.

– Подожди, – остановила ее Александра. Освободив руку, она вновь вернулась к шлему Люсьена. Принимая во внимание слова, которыми они вчера обменялись, с ее стороны было большой глупостью делать то, что она намеревалась совершить, по она не могла иначе. Повернувшись спиной к основной массе собравшихся, она быстро перекрестила прорезь для глаз на забрале.

– Да

защитит тебя Бог, – прошептала она и вернулась к сестре.

– Что это ты делала? – спросила та. Александра взяла ее за руку.

– Ничего. В шатер? Подруга поморщилась.

– Ты странная.

– Очень.

Смирившись с неопределенным ответом Александры, Мелисса кивком головы указала на шатры, которые были уже переполнены.

– Мы опоздали. Мама будет недовольна.

Ее родственница молча сокрушалась, что их не посадят рядом с другими дамами. Для семьи Байярдов и остальных высокородных персон отвели место в центральном шатре.

К несчастью, там же находился епископ Арми и ему со своего места было очень удобно общаться С Александрой и наблюдать за ней. Рядом с ним сидела Агнесса, натянуто улыбаясь, следила за каждым движением падчерицы с терпением и открытой яростью ястреба, выслеживающего добычу.

Месса закончилась, и сразу после нее объявили парад. Александра никогда прежде не видела ничего подобного. Как устроитель турнира, ее отец шествовал первым. Блистательный в своем голубом одеянии – цвет Байярдов, он шел впереди, за ним следовали четыре церемониймейстера, старшие рыцари, выбранные для проведения состязаний. Далее следовали герольды, объявлявшие участников.

Рыцари в сверкающих боевых доспехах разбились на пары и стояли в ожидании друг против друга. Хотя облачение рыцарей-вассалов было поскромнее, но некоторые носили полные боевые доспехи, закрывавшие шею и лицо, а их лошади имели прекрасно сделанные намордники, двойные поводья и богато украшенные попоны.

Первый рыцарь взглянул на остальных, целиком заполнивших пространство около деревянного барьера, воздвигнутого, чтобы отделить участников турнира друг от друга и предотвратить столкновение их лошадей, пошел перед шатрами и начал петь. Рыцари подхватили мелодию, не отставали от них и дамы в шатрах.

Александра от неожиданности растерялась. И только она стала приходить в себя, как тут же снова застыла от изумления. Замужние и незамужние женщины стали снимать с себя предметы туалета – чулки, ленты, перчатки и даже отрывать рукава от своих нарядных платьев. Она посмотрела на Мелиссу, ожидая объяснений, но вопрос застрял у нее в горле – сестра была поглощена стаскиванием чулок.

Переведя взгляд на рыцарей, Александра могла наблюдать, как они, пришпорив коней, проезжали перед шатрами, а возбужденные женщины наклонялись и привязывали предметы своего туалета к поднятым копьям. Даже высокомерная и чванливая Агнесса присоединилась к ним.

«Интересно, что значит этот странный ритуал? – удивлялась девушка, чувствуя себя не очень уютно. – И где Люсьен?». Она вытянула шею, пытаясь рассмотреть рыцарей, ждущих призыва герольда, но де Готье увидеть не могла.

– Будь внимательна, когда выказываешь свое расположение, – предупредила Мелисса, – иначе окажется, что ты выбрала и одарила своим вниманием не того, кого надо.

Александра вновь посмотрела на участников турнира и увидела, как дядя Кейт принимает знаки внимания от знатных дам.