Звезда корабельная
Шрифт:
Спустился в подвесной люльке за корму и вырисовал красивые буквы — «Путь наш далек».
— Флаг ставить!
И подняли флаг на грот-мачте. Трехцветное — белое, синее, красное — полотнище развевалось высоко над Двиной. Ветер был крепкий, южный, и флаг так трепетал, будто изо всех сил стремился к северу, в море Белое.
Все стояли на палубе, задрав головы.
— На море просится, — заметил Федоска Скляев.
— Русское знамя знает, где ему быть должно, — подтвердил адмирал Ромодановский.
И
Флотилия
Известно, праздники минуют, а заботы остаются. Теперь поджидал Петр с нетерпением корабль, купленный в Голландии. Уже получили весть, что в пути этот фрегат, под названием «Пророчество». Ведет его опытный капитан Флам. Но дни бежали, а корабль не показывался.
— То ли Флам с пути сбился? — недоумевал Петр. — Где его ветры носят?
Несколько раз выходил он на яхте в море встречать корабль. Долго всматривался в горизонт. Но не видно было океанского судна. Лишь карбасы поморские расхаживали по своим рыболовным делам.
— Хуже нет работы, чем ждать Флама с кораблем, — вздыхал Петр.
Немало уж дней прошло в таких ожиданиях. А в здешних-то местах летний день без ночи обходится — сутки занимает…
Петр успел и план будущих подмосковных военных учений начертить, и уточнить морские сигналы, и подыскать на одном из островов подходящий холм для крепости, которая защитит Город с моря. А корабля-то все не видать…
Наконец занялся Петр рыболовным промыслом. Вот тут долго ждать не приходилось — только место хорошее найди! — рыба так крючок и хватает.
— Ну, все здесь белое, — удивлялся Петр. — Море белое. Ночи белые. Чайки белые на белом песке. Даже рыба и та — белуга! Зато от комаров в глазах черно — лишь в море от них спасение.
Как-то забрел он на шлюпке к Мудьюгскому острову. И вдруг видит — корабль! То самое «Пророчество»! Фрегат долгожданный!
Подошел на веслах к кораблю. Сразу же трап ему спустили — лестницу веревочную. Вскарабкался Петр на палубу. Оглядывается, любуется на корабль, сравнивая с «Апостолом».
— Эй, лоцман! — крикнул ему капитан. — Что головой вертишь, как птица глупая? Живо веди корабль к Городу! Меня, капитана Флама, его величество государь русский ждет не дождется!
Петр и спорить не стал. Взял штурвал, повел корабль Березовским рукавом. Ловко привел к самой пристани городской.
— Хороший, хороший поморский лоцман, — похлопал его капитан Флам по плечу. — Знаешь свое дело.
— Я-то свое знаю — это точно! — ответил Петр. — А вот, что любопытно, где тебя, шкипер, столько времени носило? Может, плохо дело знаешь?
Открыл капитан рот, слова вымолвить не может, даже ноги
— Ш-ш-ш-ур-ра-ган, — залепетал Флам. — Б-б-уря…
— Ну, привел-таки судно! — смягчился Петр. — Спасибо! — И так хлопнул Флама по плечу, что сел тот на палубу.
А Петр уже с пристрастием осматривал фрегат, построенный голландцами для русского флота.
— Доброе судно, — сказал наконец.
— У нас все так. Будьте уверены, ваше величество! — оживился Флам, отвешивая изысканный поклон.
— Это мы еще поглядим! А пока точно знаю — наш-то «Апостол» ни в чем не уступает.
Сбежал Петр на пристань вприпрыжку — такая радость на сердце. Собралась-таки флотилия. Два трехмачтовых океанских корабля да яхта, штормом проверенная. Можно, пожалуй, начинать маневры, обучать солдат морской службе.
Однако непременно хотелось Петру, чтобы иноземцы поглядели на русские флаги над Белым морем. Как раз собирались в дорогу купеческие корабли. Четыре немецких и четыре английских. На одном из них капитаном был прошлогодний знакомый Иолле Иоллес.
— Голголсен, — обратился к нему Петр. — Опять пойду с тобой в море — провожу караван купеческий. Да на сей раз ты посмотришь, как искусны русские в корабельном маневре!
— Конечно, ваше величество! Рады вашей компании, — как и год назад, ответил Иолле Иоллес. — И на искусство мореходное с большой охотой взирать будем.
— Так-то! — подмигнул Петр. — А ты раньше плечом дергал — не верил, что будут у нас корабли.
— Увы, не знал я, государь, какова у вас настойчивость в деле. Теперь ясно вижу — воля ваша все преграды одолевает.
Начало пути
В первых числах августа все корабли — иноземные и русские — подняли паруса и вышли в Двинскую губу.
Впереди на «Апостоле Павле» — вице-адмирал Бутурлин. Следом шли немецкие суда. Затем Ромодановский с Петром на фрегате «Пророчество». Дальше — четыре английских корабля. И замыкал караван контр-адмирал Гордон на яхте.
Ветер вновь был слабый, и корабли еле-еле подвигались. К вечеру поднялся густой туман. Такой, что и флага на грот-мачте не разглядеть.
— Ой, плутует море, — говорил Петр. — Обморочить нас хочет. Да нельзя в грязь лицом ударить перед иноземцами. Держитесь, ребята! Не пускайте тумана в голову!
Ромодановский дал сигнал — палить из пушек, бить в барабаны, трубить в трубы.
Поплыли, потекли над морем звуки, как-то странно растягиваясь, а потом выскакивая вдруг из тумана — то рядом, то вроде бы за тридевять земель. Бочками катились пушечные залпы. Барабанная дробь сыпалась, как горох из ведра. Трубы, словно штыками, протыкали туман. Но все скоро увязало, будто в топком болоте…