Звезда любви
Шрифт:
— Другую руку, — скомандовала она оторопевшей снохе.
Проделав тоже самое с другим рукавом, Полин взглянула в бледное лицо Докки.
— Так значительно лучше, — заметила она.
— Вы думаете только о себе, — обиженно засопела Евдокия, разглядывая лишившиеся кружев манжеты.
— Смею напомнить, что у Вас уже есть супруг, а сейчас решается моя судьба, и по вашей милости мы уже опаздываем, — заявила она безапелляционным тоном. — Поспешите, Докки!
Наемный экипаж остановился напротив особняка на Сергиевской улице. Легко спрыгнув с подножки экипажа, Серж подал руку жене, а затем сестре. Полина, спустившись на мостовую, подняла голову, обозревая роскошный
— Что? — склонившись к ней, вполголоса спросил Серж, заметив ее веселье.
— Он такой важный, — прыснула Полина, — можно подумать, что особу царских кровей встречает.
— Посмотрим, как тебя развеселит знакомство с Николаем Матвеевичем, — также тихо заметил брат.
Улыбка тотчас исчезла с губ Полин.
— Зачем ты так, Серж! — упрекнула она его. — Я и без того никакой уверенности в себе не чувствую.
— Прости, — извинился Кошелев, поднося к губам ее затянутую в перчатку руку.
Павел сам встречал гостей в вестибюле особняка. Обменявшись приветствиями с прибывшими Кошелевыми и заметив нервозность Полин, Шеховской ободряюще улыбнулся ей.
— Полин, Вы очаровательны, — шепнул он ей, беря под руку, чтобы проводить в гостиную.
Лакей распахнул перед ними двустворчатые двери, и девушка, задержав дыхание, шагнула в комнату.
— Отец, позвольте представить Вам моих друзей, — начал Павел.
Очнувшись, Полина бросила взгляд на Докки и вместе с ней склонилась в реверансе.
— Полно, Павел Николаевич, — усмехнулся, подходя к ним, Шеховской-старший. — Неужто я не помню mademoiselle Полин и Сергея Львовича? Правда, должен отметить, господа, что Вы несколько повзрослели со времен моего последнего визита в Ильинское. А вот Ваше лицо, — повернулся он к Докки, — мне совершенно не знакомо.
— Благодарю за приглашение, Николай Матвеевич, — улыбнулся Серж. — Позвольте представить Вам мою супругу, Евдокию Дмитриевну Кошелеву.
— Очень приятно, madam, — склонился над рукой Докки Николай Матвеевич. — Проходите, господа, располагайтесь, — указал он на чайный столик. — К сожалению, дражайшая моя супруга ныне отсутствует, — заметил он, отодвигая стул для Полин, — Вы послужите, сударыня? — обратился он к ней к немалому удивлению Докки.
— С удовольствием, Ваше сиятельство, — бросив растерянный взгляд на Докки, отозвалась Полина.
Разливая чай по чашкам, она прикусила губу, чувствуя, как дрожат руки и стараясь не расплескать обжигающий напиток.
Все это время Николай Матвеевич не сводил с нее внимательного взгляда, и Полина, смущенная его столь пристальным вниманием, не без труда справилась с привычным делом и с облегчением вздохнула, налив наконец-то чай в свою, последнюю, чашку. Встретив ободряющую улыбку Сержа, она поднесла чашку к губам, но не смогла сделать ни глотка и поставила ее обратно на блюдце.
— Скажите, mademoiselle, как Вам понравилась столица? — обратился он к ней.
— О, Ваше сиятельство, мы ведь только четвертый день в Петербурге, и я еще не успела толком осмотреться — улыбнулась она.
— Однако, сударыня! — удивленно приподнял бровь Шеховской-старший. — А вскружить голову этому шалопаю уже успели, — кивнул он в сторону Поля.
— Папенька, — вмешался Павел, — Вы ведь сами год назад посылали меня в Ильинское. Так что это Вам я обязан знакомству с mademoiselle Полин.
— Да-да, помню. Кстати, Сергей Львович, Вы довольны своим приобретением?
— Вы
— О ней самой.
— В высшей степени, Ваше сиятельство.
— Ну, что ж, рад, очень рад, — поставив на стол чашку и откинувшись на спинку кресла, заметил Николай Матвеевич.
Далее разговор в основном перешел на темы, столь близкие каждому владельцу имения: об урожаях, об охоте, о новшествах, предлагаемых в сельском хозяйстве. Полина откровенно заскучала, впрочем, как и Докки. Хотя сноха ее, прислушиваясь к каждому слову с умным видом, иногда кивала головой. Заметив рассеяность девушки, Павел поднялся и предложил ей руку.
— Отец, Сергей Львович, Вы позволите? Мне бы хотелось показать mademoiselle Полин нашу оранжерею.
— Конечно, ступайте, — улыбнулся Николай Матвеевич.
Полина с радостью воспользовалась предложением Поля и поспешила вместе с ним покинуть гостиную. Без сомнения, она подозревала, что предложение показать оранжерею — всего лишь повод, чтобы остаться наедине.
— Только не говорите, что он напугал Вас, — прошептал Павел, склоняясь к Полине.
— Ваш папенька, Поль, может у кого угодно душевный трепет вызвать, — с улыбкой отозвалась Полина, тая от его прикосновения и дыханья над ухом.
— Полин, а мне казалось, что Вы смелее, — произнес он, останавливаясь перед ней.
— Увы, Павел Николаевич! В том, что касается Вашего папеньки, я совершеннейшая трусиха.
— Вы всегда сможете спрятаться за моей спиной, — пошутил Павел.
Оба замерли, когда скрытый смысл шутки стал ясен обоим.
— Всегда? — переспросила Полина и тут же обругала себя в душе за столь бестактный вопрос.
Шеховской молчал, и его затянувшееся молчание изматывало душу. Ну же, ответь, скажи, хоть что-нибудь, не мучь! — молила она про себя.
А Павла нечаянная оговорка Полин повергла в смятение. Казалось бы, вот она, блестящая возможность сделать предложение девушке, брак с которой устроил бы и отца с его немалыми амбициями, и его самого, но разумное и трезвое решение, которым он так гордился вчера, вдруг перестало устраивать его сегодня. В памяти всплыл другой образ: темные глаза, темные локоны, нежные губы, тонкий стан под его руками. Жаркой волной окатило с ног до головы, перехватило дыхание, даже голова закружилась от нахлынувшего вдруг чувства. А каким чистым светом горели ее глаза, когда она говорила о доме и детях! Первый раз в жизни ему захотелось пойти на поводу собственного желания и обвенчаться с той, которую он хотел, — хотел так сильно, что готов платить назначенную цену даже вопреки отцовскому гневу. А дальше что? — шептал внутренний голос. — Что будет дальше, когда голод плоти будет утолен, когда он получит то, чего так неистово желает его тело? Показаться с ней в обществе? Mauvaise ton. (Дурной тон (фр.)) Оставить ее в деревне и дальше жить, как живет сейчас, будучи холостяком? Господи, он совсем голову потерял, если допускает мысль об этом! О чем он думает?! Анна, Анни, ты меня совсем с ума свела! — вздохнул он. Как вообще можно думать о том, чтобы связать свою жизнь с такой как она?! К тому же папенька вряд ли откажется от мысли сделать из mademoiselle Радзинской княгиню Шеховскую. Павел медленно поднял голову, дрогнули густые ресницы, и его серые глаза уставились прямо в ее голубые. Полине стало неуютно под этим пристальным взглядом, который, казалось, заглядывал в душу и читал там, как в раскрытой книге, все ее мысли, страхи, сомнения. Сейчас или никогда, — решился Шеховской, поняв, что если не сделает предложения Полине сейчас, то не сделает этого никогда. Павел замер, будто перед прыжком в пропасть.