Звезда Пандоры

Гамильтон Питер Ф.

— Но все-таки — сколько? — настаивал Орион.

Пожилая женщина улыбнулась, показав красновато-желтые зубы.

— Скажем так, я оставила Землю в две тысячи девятом году.

Орион изумленно охнул:

— Не может быть!

— Может. Я проводила отпуск в Тоскане. Мне нравилось бродить по окрестностям, посещать селения, пробовать местную пищу. Там было много мест, куда еще не добрались риелторы, и это делало их особенно привлекательными. Однажды я собрала рюкзак и отправилась в лес. Вот тогда все и началось. Больше я туда не возвращалась. Но я и не стремилась

к этому. Какой смысл?

— Интересно, — пробормотал Оззи. Было приятно узнать, что тропы сильфенов есть и на Земле, но это почему-то совсем не удивило его. — Выходит, вам около четырехсот лет. В те времена не было возможности пройти процедуру омоложения, даже в Европе.

— Я никогда не омолаживалась. Я же говорю, вдоль троп время течет совершенно иначе.

— Но вы же сказали, что с тех пор больше не странствовали по тропам.

— Но я здесь и время от времени встречаюсь с сильфенами. — Она пожала плечами. — Оззи, этому нет рационального объяснения. Что есть, то есть. Не пытайся найти логику в своих перемещениях.

— Это верно.

— Можно? — вмешался Орион. — А вы не знаете, были ли здесь мои папа и мама?

— А как их зовут?

— Морис и Катания.

— Мне жаль, Орион, но здесь нет никого с такими именами. Да я и не припомню, чтобы когда-либо встречала семейную пару.

Парень удрученно опустил голову.

— Но ведь не все тропы с Сильверглейда ведут сюда, — сказала женщина. — Твои родители могут быть где угодно. К примеру, на каких-нибудь тропических островах.

— Да. Конечно.

Сара посмотрела на Оззи, и тот лишь пожал плечами, словно предостерегая от дальнейших расспросов.

Впереди постепенно вырастал силуэт Ледяной Крепости. Сквозь грубое, затянутое льдом окошко было непросто что-то рассмотреть, но очертания пирамиды виднелись вполне отчетливо. От основания до вершины было приблизительно семьдесят ярдов. Все грани пирамиды покрывали большие осколки коры кристаллических деревьев, собранные в шестиугольники. Они образовы­вали сплошной узор, напоминавший соты, и скрывали находящийся под ними материал стен. Из центра каждого шестиугольника торчал гладкий цилиндри­ческий кристалл с многогранным камнем на конце. Оззи задумчиво нахмурил­ся, пытаясь разгадать их назначение. Длинные сегменты, образовывавшие ше­стиугольники, были расположены под углом друг к другу, формируя ярусы. На их гладкой поверхности поблескивали радужные цветные искорки. Все это напоминало…

— Зеркала, — пробормотал он себе под нос.

Очень грубое подобие вогнутого зеркала, направляющее свет на центральный стержень. Или не такое уж грубое, решил Оззи. Выдержать правильный угол на всей поверхности могли только искусные мастера.

Вершину пирамиды венчал невысокий круглый шпиль. На глазах у Оззи из него вырвался луч зеленого света и описал полный круг.

— Его можно увидеть с противоположного края кратера, — сказала Сара. — Не раз по ночам он помогал мне отыскать дорогу к дому.

— Он светит и ночью? — удивился Оззи. — Я думал, эта зеркальная поверхность собирает в него солнечный свет.

— А, ты все понял. Ничего удивительного.

Технарь вроде тебя не мог этого не понять. Большая часть зеркал направляет свет во внутренние помещения. Но ты прав: верхние ряды работают исключительно на маяк. От них свет по­ступает на своего рода световой аккумулятор. Только не спрашивай меня, как он работает, для меня это что-то вроде большого каменного шара. И всегда находится какой-нибудь ученый безумец, который хочет разобрать его на части. Но мы, естественно, этого не допускаем.

— Не беспокойся, я обойдусь без этого.

— Отлично. Наши люди время от времени покидают этот город. А насколь­ко мне известно, другого города на этой проклятой планете нет.

— Полезное замечание.

Сани неторопливо подъехали к основанию пирамиды и остановились. Оззи и Орион снова натянули перчатки, закрыли лица и вылезли наружу, прихватив свои рюкзаки. Двое коррок-хи с печальными трелями подошли к Биллу и ста­ли помогать ему распрягать убнанов, тащивших сани. Из пирамиды вышли еще люди (или похожие на людей существа) в таких же бесформенных меховых одеяниях, как у Сары. Появились и чужаки — маленькое создание с пятью ко­нечностями и еще двое, похожие на змей с ногами. Все они были одеты в шку­ры ледового кита. Оззи помедлил, разглядывая незнакомцев, и удивился, как далеко простираются тропы сильфенов.

— Сюда, — поманила их рукой Сара. — Иуша позаботится о вашем лонтрусе.

В основании пирамиды было несколько сводчатых проемов разного разме­ра — от небольшого отверстия до широких ворот, в которых могли разминуть­ся сразу двое саней. Вокруг кипела бурная деятельность, постоянно входили и выходили чужаки и животные, которых Оззи тоже никогда прежде не видел. Трое саней готовились отправиться наружу, но все они были меньше, чем те, на которых ехала Сара, и напоминали гоночные тобоганы.

По одному из коридоров Сара привела их в вестибюль со стенами из черно­го мрамора. В дальнем его конце виднелась большая вырезанная из кости вращающаяся дверь с тонкими кристаллическими панелями.

— Это наш термошлюз, — сказала женщина, нажала на одну из панелей, и створка повернулась.

За дверью оказался широкий коридор, облицованный таким же мрамором. Сквозь длинные кварцевые панели в потолке падал розовый солнечный свет. Оззи остановился под одним из окон, прищурился, но смотреть было не на что.

— Они освещают все помещения, — пояснила Сара. — Что-то вроде сети кристаллических тоннелей, идущих от поверхности пирамиды. Тот же самый принцип, как и в оптическом кабеле, только намного крупнее. Эти тоннели достигают метра в диаметре.

После плавного поворота коридор вывел их к широкой лестнице, подножие которой также скрывалось за поворотом. Все трое начали спускаться. Поворот оказался витком широкой спирали. Через некоторое время Оззи сбился со счета, сколько раз они сделали полный оборот и как глубоко ушли вниз. Сара тем временем сняла маску с лица и расстегнула шубу. Под меховой одеждой на ней были шерстяные брюки и толстый голубой свитер. Оззи почувствовал, что стало теплее, и тоже расстегнул куртку.