Звезда Судьбы

Нейл Питер

— Прошу вас, — взмолился старик. — Не нужно больше жестокости! Этот человек лишь сделал то, о чем я его просил.

Он и впрямь был очень стар, но теперь, выбравшись из хрустальной ловушки, показался Куллу полным сил и какой-то внутренней энергии. На нем было белоснежное одеяние и коричневые кожаные сандалии; единственным украшением оказалось кольцо с зеленым самоцветом на среднем пальце правой руки. Голова его была совершенно лысой, но длинная белая борода и усы спускались на грудь. У него были серые проницательные глаза.

— Не ведаю,

что привело вас сюда, — продолжил старик, — но вы прибыли как раз вовремя, чтобы спасти меня, и я благодарен вам обоим. Еще немного, и вы бы безнадежно опоздали, ибо, сдается мне, колдовство близилось к своему завершению.

— Колдовство? — переспросил Кулл. — Ради этого тебя и поместили в хрустальный шар?

Старец кивнул.

— Одрат пригласил меня сюда месяц назад. Мы с ним были давними знакомцами, и промеж нас имелись свои счеты, но он заявил, что нуждается в моей помощи. Я явился сюда с опаской и вооруженный всей своей магией, но со дня нашей последней встречи он обрел необычайную силу и быстро сумел одолеть меня и заключить в плен. Однако, прошу прощения… Мое имя — Сойан-Тан, я беглец с Востока.

— А меня зовут Кулл, я наемник.

— А твой спутник?

Мантис выступил вперед. Его голос дрожал от сдерживаемых эмоций.

— Мое имя — Мантис. Я… сын колдуна Одрата…

Кустистые брови Сойан-Тана сдвинулись. В серых глазах вспыхнул огонек.

— Хм, — пробормотал он. — Сын колдуна! Клянусь Хотат и Знлилем, я и впрямь вижу сходство между вами! Ты тоже маг, как и он? Ты явился сюда творить зло?

— Я никогда не владел магией. Подобно Куллу, я всего лишь наемник. Но сюда я явился, чтобы найти отца… Мы не виделись с ним уже очень давно. — Мантис нахмурился. — А теперь он мертв. — Отвернувшись от Кулла, он сделал шаг в сторону.

— Так это правда, что Одрат погиб? Я ощутил это, когда ты освободил меня, Кулл.

— Но что же произошло на самом деле? — удивился атлант. С печалью и сомнением он покосился на Мантиса, который намеренно отошел подальше от них обоих.

— Не знаю, — пробормотал юноша, уставившись в пол. — Мне ведомо лишь то, что его больше нет…

Сойан-Тан пристально взглянул на молодого человека.

— Я сочувствую, ибо ты потерял своего родителя, — промолвил он. — Но ты же наверняка должен понимать, что твой отец был…

— Да… я знаю. Он был искушен в черной магии, и все же я должен был найти его и о многом спросить.

— О чем именно? — полюбопытствовал Сойан-Тан. — Я не хотел бы казаться назойливым… но наверняка привести сюда вас обоих могло лишь дело чрезвычайной важности. А если все мы угодили в одни сети, те самые сети, что плетутся сами собой вот уже почти десять лет?

Изумленный, Мантис обернулся к старику.

— Ты говоришь о… звезде?

— Звезда? — повторил Сойан-Тан. — Ах, ну да, конечно, я понимаю. Вы называете ее звездой, потому что она упала с небес. Прошу меня простить, про себя я давным-давно именовал ее эмпаки тха-бнарх.

— Бог Тха-Бнара? — переспросил

Кулл, переводя эти слова с наречия Ахерона, на котором случайно ему довелось выучить несколько слов. Он засмеялся.

— Да, — подтвердил Сойан-Тан. — Это нечто вроде шутки. Эмпаки тха-бнарх — бог Тха-Бнара. Ампак и'тха-бжрх — зло Тха-Бнара… Так, стало быть, вы пришли сюда именно поэтому?

— Да, — подтвердил Мантис.

Кулл глубоко вздохнул.

— Это странная история, Сойан-Тан. Долгий путь со множеством лиц и множеством… событий.

— Сдается мне, — предположил старец, — что нас троих здесь свела сама судьба, и впредь нам надлежит следовать одним путем. Вы готовы?

Кулл кивнул, бросив взгляд на Мантиса.

— Да, конечно.

Сойан-Тан воздел руку, указывая на дверь.

— Тогда, возможно, предложил он, нам не повредил бы глоток свежего воздуха.

Кулл первым откликнулся на этот призыв и решительно устремился к выходу, однако в дверях задержался и обернулся назад.

— Прошу тебя, — обратился Сойан-Тан к Мантису спокойным голосом. — Я не желаю тебе зла, и ты сам это знаешь. Неважно, как и почему мы оказались вместе… Давай поговорим об этом и попытаемся осознать, что за судьба ниспослана нам, и что мы должны делать дальше.

Мантис неохотно двинулся вперед, пересек комнату по направлению к выходу, протолкался мимо Кулла, не удостоив того ни единым взглядом и исчез в туннеле. Вскоре его шаги послышались вдалеке у выхода наружу.

Сойан-Тан также подошел к атланту, бормоча себе под нос:

— Сын Одрата! — он словно сам не верил собственным словам.

— Ты сомневаешься в этом? — поинтересовался Кулл.

— Нет, совсем нет. Одрат был необычным человеком, со множеством неожиданностей. Вероятно, его сын в точности такой же.

— В этом нет никаких сомнений, — негромко согласился Кулл. — Никаких сомнений…

И, вслед за Сойан-Таном, он вышел из комнаты.

Рассвет пока еще проявил себя лишь в виде сероватого пятна на восточном горизонте. Трое людей стояли у выхода из туннеля, ведущего в недра холма. Лошади приветственно заржали, завидев своих седоков. Подойдя ближе, Кулл потрепал своего скакуна по холке, негромким голосом успокаивая их, затем вернулся к Сой-ан-Тану с Мантисом, которые присели на разбитых каменных ступенях чуть поодаль друг от друга.

Подул прохладный влажный ветерок. Свежий воздух бодрил и придавал силы. Несколько раз вздохнув как можно глубже, атлант, наконец, уселся рядом с Сойан-Таном.

— Кулл, — тихим напряженным голосом обратился к нему Мантис, глядя куда-то в сторону. — Я хотел попросить у тебя прощения… Сам не знаю, что нашло на меня в тот миг.

Меньше всего Куллу сейчас хотелось обсуждать их поединок, и потому, лишь пробурчав нечто нечленораздельное, он повернулся к Сой-ан-Тану.

— Скажи нам, старец, как же ты попал в плен к Одрату? После этого мы поведаем тебе, зачем приехали сюда и почему упавшая с небес звезда так важна для нас.