Звёздная пара. Путь через вечность
Шрифт:
Две половинки соединились в единое целое.
Услышан был зов…
Как отблески снов,
Без звука, без слов
Пришедший сквозь сон,
Рассеявший тьму…
Да будет любовь
Дорогой к нему.
Услышан был зов
А имя – любовь…
6
Ирка заканчивала школу. Вопрос «Кем быть?» встал острой гранью. И правда, кем?
Иркина юность пришлась на годы так называемого «застоя», когда нужной информации почти не было. Нет, про звёзды она не забыла, но они остались наивной детской мечтой, а жить нужно было здесь и сейчас.
Какой институт выбрать? Эта загадка не давала ей покоя. Она то хотела помогать детям учиться правильно говорить – стать логопедом. То микробиологом, как знакомая родителей тётя Маша. Но больше всего хотелось поступить в университет на филфак, а ещё лучше – на факультет журналистики. Но как это сделать, когда кроме стихов и сочинений, которые хвалила их классная, учительница русского и литературы, она пока ничего не написала? Загадка!
– Ведь ты же не хочешь стать учителем и всю жизнь проработать в школе? – вопрошала всезнающая Иркина мама, и Ирка уныло соглашалась: нет, не хочет.
Проиграв в голове все возможные сценарии будущего в предполагаемых профессиях, Ирка решительно отказалась от всех этих разнообразных метаний, потому что не видела себя там в будущем. А где же она себя видела? На этот вопрос у неё пока не было ответа.
Зато ответ был у мамы. Она пригласила репетитора по математике из своего института народного хозяйства, и под чутким руководством Бэллы Эдуардовны Ирка принялась готовиться ко вступительным в нархоз – шутка ли, сдать письменную математику. Ведь в их школе предмет преподавался так себе, молодая учительница-практикантка не обладала даром объяснять сложные алгебраические термины и решение задач, не говоря уже о геометрии, которая была для Ирки настоящим камнем преткновения. Так что каждому ученику в классе приходилось разбираться в хитросплетениях цифр и фигур самостоятельно.
И вот неожиданно – для себя, но не для мамы – Ирка неплохо сдала вступительные и прошла по конкурсу на планово-экономический факультет, на специальность «экономика труда». Ещё не развалили СССР, никто не слышал о рыночной экономике.
Теперь у Ирки в руках появилась синица – надежда на хороший кусок хлеба и профессию семейной династии. Мама-преподаватель и бабушка-заведующая бюро труда и заработной платы не оставили шансов выбрать дело по душе. А журавль, как и звёзды, остался в небе. Там, где-то далеко, за пределами видимости, реальности и желаний…
Поначалу всё новое в институте Ирке очень нравилось – интересные лекции, изучение начал стенографии, чтобы успевать их записывать. Семинары и доклады. Весёлые подружки и совместные прогулки. К тому же она внезапно увлеклась походами, модным в то время туризмом – с рюкзаками на спине по горам и рекам Родины. Ну как внезапно. Родители тоже в своё время увлекались туризмом, оттого романтика странствий у Ирки в крови. Путешествия – единственно тогда возможный экшн. И вот в преимущественно женском институте
Время на лекции тянется медленно, как жвачка, прилипшая к подошве. Ирка посмотрела на часы и облегчённо вздохнула. Осталось пять минут до конца последней пары, и они помчат с девчонками тусить на остров Юность, на набережную Ангары.
В аудитории повисла звонкая тишина. Препод и куратор, доцент Людмила Георгиевна внезапно перестала бубнить. Похоже, закончила свою пламенную речь о технологии металлов. Уткнулась в журнал. Девчонки зашуршали тетрадками, кто-то уже принялся собирать вещи. Ирка предвкушала, как треплет волосы свежий речной ветер, и яркие солнечные блики бегут по синей воде… А ещё там киоск с мороженым и лимонадом по дороге. От института до набережной ходу всего минут десять-пятнадцать.
Но тут Людмила Георгиевна подняла от конспекта лекции глаза, и опаньки – узрела Ирку.
– Кузнецова, что-то давно я тебя не видела на занятиях, – проскрипела она.
Ирка задницей почуяла неладное, но решила идти ва-банк. От кураторши не так-то просто было отделаться, характер у неё въедливый. Хотя внешность невинно-обманчивая: перманентные платиновые кудряшки, голубые глаза под толстыми линзами квадратных роговых очков, китайская шёлковая розовая блузка с романтичными оборками. Но внутри Железный Дровосек какой-то.
– А у меня справка, Людмил Георгивна. – Я болела.
Доцентша недоверчиво посмотрела на Ирку.
– Ну-ка, покажи… – протянула она.
Ирка полезла в сумку, а Людмила Георгиевна продолжала цепко следить за её руками. Руки были красные, обветренные, все в цыпках и исцарапанные. Да и лицо не лучше: загорелое, с облупленным носом в крупную крапинку веснушек. Но Ирка не заметила надвигающуюся угрозу. Достала из сумки справку и повертела в руках.
Людмила Георгиевна неожиданно легко встала, подошла поближе и нависла над Иркой розовым бегемотиком.
– Значит, справка у тебя… – Значит, болела, говоришь… Она зловеще прищурилась и ловко выхватила злополучную справку из Иркиных рук.
– Давай-ка со мной в деканат, больная. Там и разберёмся, что к чему. И уточкой поплыла к выходу из аудитории…
Тогда как-то обошлось. Но после окончания первого курса Ирка сама захотела бросить нархоз. Тут всё было ей чужое, а душа тосковала по другому… Она даже подготовила публикации для журфака – несколько статей в институтской многотиражке – про турсекцию «Ореол». Но что-то снова пошло не так. Отгадайте, что? Правильно, Ирка влюбилась…
7 Димка и Светка. Пещера Колокольная
Светка метнулась к ближайшему ходу. Запнулась, упала. На карачках заползла в узкий лаз.
Снаружи донеслись странные, похожие на стреляющие звуки.
Два длинных, один короткий. Сердце бухало в ответ морзянкой.
– Объект потерян, – доложил металлический голос. Инфракрасная камера цилиндра погасла, загорелся зелёный огонёк спутниковой связи.
– Я – Кобра. Опасность. Отзыв. Дематериализация, – шипящий шёпот откуда-то снизу.