Звездная трилогия
Шрифт:
Это и в самом деле был флаер. Пашка не врал.
Я наклонился, чтобы поднять находку.
— Мое! — послышалось сзади, и флаер нагло выхватили из моих рук, а сам я оказался на траве.
Взвизгнув от обиды и злости, я вскочил. В воздухе, примерно в метре от земли, висел Пашка. Его ноги как раз были на уровне моей груди, и я сразу же схватился за Пашкины ботинки, рванув друга вниз. Пашка плюхнулся на спину, выпустив при этом флаер. Я не замедлил воспользоваться ситуацией и вернул себе летательный
— Отдай! — Пашка, тяжело дыша, силился подняться. — Я его первый схватил!
— Он мой! — закричал я, медленно пятясь назад и судорожно хватая ртом воздух. — Я его нашел!
— Ни фига! Я первый добежал! Я первый заметил, что он упал из грузолета!
Мне ничего не оставалось, как промолчать. Я оседлал флаер и схватился за ручки управления. Нажать на кнопку старта тоже получилось достаточно быстро. Заухали антигравы, я потянул руль на себя и поднялся на несколько метров.
— Гад! — Пашка, похоже, основательно разозлился. — Отдай!
Вместо ответа я захохотал и сотворил в воздухе замысловатый кульбит.
Флаер легко слушался руля, сиденье было удобным и мягким. «Бабочка-12», — прочитал я маркировку на приборной панели. Какая-то наша новая разработка.
В голове вдруг родилось нехорошее предчувствие. Может, не стоило брать его? Он ведь явно не для нас здесь был сброшен…
И тут произошло это.
Пашка стал подниматься в воздух. Просто так, без посторонней помощи, без каких-либо механизмов. Сначала я не поверил своим глазам, пытался найти подвох, а затем осознал, что мой приятель взлетает только за счет усилия воли.
Это было так необычно и величественно. Пашка — маленький веснушчатый паренек — взлетал все выше и выше, словно древний бог или заправский супермен двухсотлетней давности.
— Вот это да, — прошептал я.
— Я лечу! Сережка, я лечу! — Чрезмерно восторженный Пашка, видимо, еще сам до конца не верил в происходящее, он глупо озирался по сторонам, пытаясь найти источник поднимающей его силы.
— Как ты это делаешь? — только и смог выговорить я.
— Не знаю, Сережка, — мой друг перебирал в воздухе руками и ногами. — Словно во сне! Будто плывешь…
Я понял, что он имеет в виду. Мне тоже снились такие сны, когда кажется, что плывешь, но не по воде, а по воздуху. Мама говорила, что во время таких сновидений дети и растут.
— Так летим домой! Расскажем маме!
— Не-а, — Пашка вдруг стал быстро снижаться. — Никому не говори об этом. Пусть это будет нашим секретом. Нашей великой тайной!
— Но почему? — удивился я. — Это же так здорово!
— Тетя Вера запретила, — Пашка приземлился и теперь хмуро глядел на меня. — Сказала, что могут забрать. И убить.
— Правда? — Я, не замечая, стал говорить шепотом. — Правда убьют?
— Да, — Пашка не шутил.
— Ладно, —
— Хорошо, — после секундного молчания сказал Пашка.
Он стоял в высокой траве и чуть морщился от солнечного света. Его серые глаза смотрели на меня задумчиво и серьезно. Я же нервно потирал ладонями раму флаера и глядел то на Пашку, то на зеленую стену леса за его спиной. Нужно было уходить. Мне все меньше и меньше нравилось это место.
— Интересно, почему я не такой? — вдруг спросил мой друг.
— Какой «не такой»? — заморгал я.
— Ну, — Пашка пытался подобрать слова, — не такой, как остальные. Не такой, как ты, например… Особенный…
У меня не было ответа. Что я мог ему сказать?
Я бы никогда не подумал, что отличаться от остальных — так плохо. На его месте я бы рассказал обо всем и стал бы помогать людям ловить преступников или как-то еще использовал бы умение летать. Но Пашке я всегда доверял. И раз он говорит, что ему будет плохо, если я проболтаюсь, то я буду молчать.
Он, похоже, давно умеет летать. Ему не удалось провести меня своей удивленной физиономией. И скорее всего, Пашка не смерти боится, а того, что его станут изучать, ставить на нем какие-нибудь опыты. Вот почему он хочет скрыть свои способности.
Но зато Пашка особенный. И с такими талантами он может добиться многого. Главное — не попасть в лабораторию, уйти подальше от ученых и властей. А там — полеты наравне с птицами, когда ветер бьет в лицо и в небе только ты и солнечные лучи, а земные проблемы кажутся такими маленькими с километровой высоты.
Флаеры, транспорты, авиетки — все они дают не те ощущения. Я бы многое отдал, чтобы научиться так же свободно парить над землей.
Солнце неожиданно скрылось за облаком. Меня лизнул по голым коленям прохладный ветерок. Почудилось какое-то постороннее движение в траве.
— Пойдем лучше домой! — сказал я и, не дожидаясь ответа, двинулся по направлению к поселку.
— Можешь забрать флаер себе, — быстро нагнав меня, сказал Пашка.
Я улыбнулся и хлопнул его по плечу. Он улыбнулся в ответ.
Солнце все никак не выходило из-за маленькой тучки. На сердце было неспокойно. Где-то в глубине души росла смутная тревога.
Что-то случится. Пусть не сейчас, и даже не через пять лет… Но случится. Со мной или Пашкой.
Непременно.
Неприятности начались вечером того же дня.
В дом позвонили милиционеры.
Я в это время уже был в пижаме и готовился ложиться спать, поэтому дверь открыла мама. Она долго разговаривала с неожиданными визитерами, затем позвала меня.