Звездный час Иуд

Кузнецов Александр

Из – за палаток вышли капитан Ермолин и майор в смешной панаме, которая лучше тяжелого стального шлема защищала от палящих лучей, но не от мелких осколков.. Обычно сдержанный командир группы с перекошенным от нескрываемой злости лицом что – то доказывал майору.

– Да у меня приказ самого наркома внутренних дел! – махал кулаком перед носом майора капитан, – наша группа подготовлена для действий в экстремальных условиях боя! А ты, куда нас направляешь?

– А мы чем здесь занимаемся? По твоему, хреном грушу околачиваем?! На фронт ему надо! А здесь, что по твоему, не фронт? – Свирепел майор.

Казалось, что еще немного, и они схватятся за грудки. Не заметили, как позади

них остановилась камуфлированная запыленная легковая машина. Из кабины не торопясь вылез дивизионный комиссар и внимательно посмотрел на спорящих, привычно стряхнул с гимнастерки серую пыль, от которой здесь не было спасения.

– Признаться, мне даже неудобно прерывать высокоинтеллектуальную беседу двух красных командиров, – иронически произнес он. Капитан и майор дернулись, и, замолчав на полуслове, представились старшему по званию.

– Если не секрет, о чем была содержательная беседа? – Комиссар устало прислонился к крылу машины и закурил.

– Товарищ дивизионный комиссар! Наша особая маневренная группа прибыла на фронт. А нас направляют на охрану переправы и тыла. У меня на руках имеется предписание с четкими инструкциями.

– Про вашу группу я знаю. Сообщили из Москвы, кивнул комиссар,- а что по этому поводу думает товарищ Ефремов?

– Товарищ дивизионный комиссар, у нас катастрофически не хватает людей.

Переправы не прикрыты, тылы оголены. Так кому не охранять, как войскам НКВД. Это их задача.

– Товарищ майор! Свою задачу я знаю лучше вас! – огрызнулся Ермолин.

Комиссар поднял ладонь.

– Стоп. Давайте без эмоций, товарищи командиры. Капитан Ермолин абсолютно прав. Приказ надо выполнять, тем более у особой группы имеется своя задача. А с другой стороны, товарищ капитан, майор тоже прав.

Сегодня мы не можем обеспечить безопасность своих тылов в полной мере.

Не хватает у нас людей. Катастрофически не хватает. Диверсанты совсем обнаглели. Двое суток назад вырезали полвзвода. Перерезали провод телефонной связи и обстреляли патруль, двое раненых. Вчера сожгли три автомашины с продуктами. А вы сами знаете не хуже меня, каково их доставлять по степи чуть ли не за тысячу километров. Нам жутко не хватает боеприпасов и горючего. К нам пришло пополнение необученное.

Приходится их готовить, чуть ли не с нуля на месте. А у твоих бойцов подготовка имеется. Давай примем решение, которое устроит всех. Сейчас на линии соприкосновения наших и японских войск относительное затишье.

Можно сказать, почти мирная тишина. Ваша группа временно направляется на охрану стратегических объектов и борьбу с диверсантами, временно я сказал, временно. А через неделю к нам прибудет сводный полк пограничников. Вы им сдадите посты и двадцать седьмого июня отправитесь на восточный берег Халхин Гола. Там и будете находиться до особого распоряжения. Поверь, капитан, в данный момент для нас важнее всего обеспечить безопасность, и пресечь возможную утечку информации. А разведка у японцев поставлена, будь здоров. Да и неизвестно, где еще труднее, на передовой в окопах, или с диверсионными отрядами бороться.

Построй – ка своих орлов, посмотрим, что, за особая группа такая.

Дивизионный комиссар сибиряк Никишев был душой всей армейской группировки. Он пользовался авторитетом и уважением командиров и рядовых. Михаил Семенович был из породы тех людей, кто только одним своим присутствием в самых тяжелых условиях воодушевлял бойцов, поднимал настроение. Постоянно бывал в окопах во время артиллерийских обстрелов вместе с бойцами Красной Армии. Во время Крымской войны, душой осажденного Севастополя были Нахимов, Истомин и Корнилов. При обороне Порт – Артура

генерал Кондратенко. В нашей стране, в самые тяжелые времена, всегда находились те, кто на себя брал этот крест. Как бы сегодня не относились к политработникам той эпохи, но подавляющее большинство с честью и достоинством выполняли свой долг. Член Военного Совета Никишев погибнет в тяжелых боях 1941 года. Дивизионный комиссар медленно проходил вдоль строя, пристально всматривался в лица солдат и командиров. На первый взгляд, они ничем не отличались от таких же солдат армии. Но, эти бойцы все же выделялись. Смотрятся покрепче, потренированнее. А самое главное, в глазах уверенность, внутренняя сила.

Может и правду они особенные? Не зря из Москвы приказали подготовить развернутый доклад о действиях особой группы. Дивизионный комиссар не понимал, почему такое пристальное внимание этому подразделению. Он после небольшого смотра пообщался с командирами и солдатами. Отметил про себя весьма высокий уровень эрудиции. Рядовые отвечали спокойно, без малейшего волнения. Складывалось такое впечатление, что у каждого за плечами, как минимум высшее образование, а они сплошь медалисты. Вдруг со всех сторон заполошно закричали: – Во-о-о- зду-у- х!

Никишев отреагировал быстро. – Рассредоточится! Ложись!

Не успели бойцы маневренной группы разбежаться по сторонам, а над ними с каким – то звоном промелькнули японские самолеты. Бухнуло несколько взрывов. Авиационные пулеметы взбили высокие фонтаны пыли. Тут же со всех сторон зарокотали счетверенные зенитные пулеметы. Выцветшее от зноя небо расчертили бледные на фоне яркого солнца трассеры. Матвей перевернулся на спину и начал стрелять по истребителям. Стараясь брать опережение на три фигуры. С сильным чмоканьем рядом падали японские пули. Сверху свалились наши «ишаки» и «чайки». Японцы сразу потеряли интерес к земле, и быстро в воздухе образовалась собачья свалка. Солдаты первый раз видели массовый воздушный бой. И он на них произвел впечатление. Из самолетного месива выпал биплан, и дымя потянул к северу.

– Наш.- Вздохнул Стоявший рядом Лешка.- Зацепили гады.

– А вон японец! – Игорь ткнул пальцем в самолет, который бестолково крутился и падал на землю. К нашим истребителям подошло подкрепление, и японцы начали откатываться в свою сторону. Вражеский налет отбили.

Убитых и раненых не было. Никишев поздравил всех с первым боевым крещением, простился и сел в машину.

Как Ермолин не отбивался, а группу пришлось временно разделить. Вторая рота направилась на охрану переправы через реку Халхин Гол на левом фланге фронта. Понтонный мост длиной сто сорок метров был самым важным звеном. Через него на правый берег, на отбитые плацдармы, шли подкрепления, техника, боеприпасы. Обратно эвакуировали раненых и больных. Страшно представить, что будет, если агрессор разобьет переправу. Зенитчики с трудом отбивали воздушные налеты, Стало легче, когда наша истребительная авиация начала превосходить противника, количественно и качественно. Несколько раз японцы были близки к цели.

Пару раз диверсантам чуть ли не вплотную удалось подобраться по камышам к понтонам. Заметили случайно. Пехотная рота, собранная наспех, практически не обученная, не справлялась со своими обязанностями. Ко всем существующим проблемам теперь прибавилась эта. Первой роте предстояло наводить порядок с мигрирующими монголами. Они, не смотря на войну, продолжают спокойно кочевать по родной степи. Да и само понятие границы для них детский лепет. А под видом мирных племен из Маньчжоу – Го с каждым днем в возрастающем количестве проникают конные группы откровенных бандитов, диверсантов всех мастей и разведгрупп.