Звездный час по тарифу
Шрифт:
Когда весной 1902 года Ксения ощутила первые признаки беременности, то была безмерно рада. Мальчика, появившегося на свет в начале 1903 года, нарекли в честь деда – Теодором. Ксения не могла нарадоваться на малютку, строила планы о том, какое великолепное будущее его ожидает, но малыш скончался в возрасте пяти месяцев – нянька обнаружила утром в колыбельке бездыханное тельце. Врачи констатировали так называемую внезапную младенческую смерть.
Через две недели от инфаркта скончался Иван Иваныч – он остался в провинции, где продолжал заниматься разведением каучуковых деревьев. После
Ксения, наблюдая за подростком, была рада, что особняк в центре Эльпараисо заполняется смехом. Она чувствовала, что муж все больше и больше отдаляется от нее, – Алексей проводил по многу недель на руднике, вместе с геологами и географами ездил по стране в поисках новых возможных месторождений изумрудов, бывал за границей, где заключал сделки, и появлялся дома не чаще одного раза в три-четыре месяца.
Ксения тосковала по прежним временам, когда они еще не являлись одной из самых богатых пар Коста-Бьянки, но весь мир лежал у их ног. Алексей был, как и раньше, нежен с ней, но постоянно говорил о цифрах баланса, расширении производства, банковских процентах. Получая от него в подарок корзину с цветами или редкостную безделушку, Ксения боялась сказать, что ей нужен прежний Алешка, который бесследно исчез, уступив место расчетливому и холодному молодому миллионеру.
Главным противником корпорации Сан-Донато стал Ринальдо Баррейро, который считался изумрудным королем республики. Он был на короткой ноге с президентом, министрами и генералами, газеты именовали его самым богатым жителем Коста-Бьянки, он диктовал цены на изумруды в течение последних пятнадцати лет. Баррейро не принимал всерьез Алексея и Ксению, а когда понял, что корпорация Сан-Донато станет его серьезным конкурентом, приложил все усилия, чтобы стереть в порошок соперников.
Рудники Сан-Донато сотрясли забастовки рабочих, требовавших увеличения зарплаты, но даже и после того, как Ксения уговорила мужа пойти на уступки в этом вопросе, работа не возобновилась. Некто тайно оплачивал предводителей рабочих, чтобы они постоянно разжигали ненависть к хозяевам.
Как-то изумрудный король заявился в особняк к Сан-Донато. Невысокого роста, с воинственными усами и колючим взором, Ринальдо Баррейро потребовал немедленной встречи с Алексеем. Тот был в отъезде, поэтому Баррейро встретила Ксения, которая была во второй раз беременна.
Ринальдо Баррейро отличался бешеным темпераментом, он был женат несколько раз, и все его супруги умерли насильственной смертью: одну из них он затравил до смерти собаками, а другую, застав со своим секретарем, связал и бросил в болото, кишащее аллигаторами. Все преступления сходили ему с рук из-за колоссального богатства и близости к власти.
Ксения, накинув шелковый халат (Баррейро заявился без приглашения в половине двенадцатого ночи), спустилась в библиотеку, где застала его прохаживающимся по ковру. Он ударял плеткой по голенищу сапога и что-то приговаривал в усы.
– Сеньора! – заявил он, увидев Ксению. – Мне требуется ваш муж! Вы, женщины, все равно
Ксения с достоинством ответила:
– Сеньор Баррейро, раз вы побеспокоили меня в столь поздний час, то у вас есть минута, чтобы изложить ваше предложение. Затем вы покинете мой дом!
Баррейро, который не привык, чтобы кто-либо, в особенности слабый пол, разговаривал с ним подобным образом, с такой силой сжал рукоять плетки, что пальцы его побелели.
– Понимаю, – проскрипел Баррейро, – вы, сеньора, находитесь в положении и подвержены горячечным припадкам.
Он подскочил к Ксении и прежде, чем она успела отреагировать, положил руку на ее живот.
– Наследник вашей империи, – завистливо сказал Баррейро. У него самого, несмотря на большое количество жен, так и не было детей. – Как бы его не постигла участь вашего первого малыша, сеньора. Ведь это такое горе для матери потерять ребенка, причем одного за другим!
Ксения сурово ответила:
– Сеньор, если это все, что вы хотели сказать мне, то прошу вас удалиться.
– Я уничтожу вас! – взвизгнул Баррейро и с легкостью, как щепку, переломил плеть о колено. – Вас и вашего мужа! И ваш щенок, если он вообще родится, будет жить не в этом дворце, а под мостом! Там вам самое место!
– Сеньор желает уйти, – распахивая дверь библиотеки, оповестила Ксения дворецкого. – Если вы никак не можете смириться с тем, что мой муж, а не вы, получил концессию на разработку нового месторождения изумрудов, то мне жаль вас!
Алексей за неделю до этого сумел убедить премьер-министра в том, что корпорации Сан-Донато, а не Ринальдо Баррейро должны быть проданы непроходимые топи на востоке республики, где предполагались залежи камней.
– Я готов заплатить вам десять миллионов! – завопил Баррейро. – Мало? Пятнадцать! Двадцать!
– Двадцать пять, – сказала Ксения. – Вы выпишете векселя тут же, а также гарантию, что в случае неуплаты означенной суммы вы уступаете нам свои месторождения.
Баррейро на секунду замер, хохотнул и пригладил усы. Его глаза засияли, он успокоился.
– Сеньора, я к вашим услугам, – пропел он. – Надеюсь, у вас имеется доверенность от вашего дорогого супруга на заключение сделок? Отлично! Я желаю просмотреть все бумаги!
К половине третьего ночи Баррейро, убедившись, что все документы в порядке, поставил закорючку под контрактом, согласно которому Сан-Донато уступали ему вожделенные топи и получали в обмен за них двадцать пять миллионов реалов.
Когда и Ксения подписала документ, Баррейро промокнул лист, положил его в папку с золотым вензелем и надменно сказал:
– Я всегда знал, что женщин проще всего обвести вокруг пальца! Думаете, что двадцать пять миллионов сделают вас намного богаче? Да, это большая сумма, но рудники дадут мне в пятьдесят раз больше! Сеньора, ваш муж будет очень недоволен! Вы – глупая гусыня!
Положив свой экземпляр договора в несгораемый шкаф, Ксения захлопнула дверцу и ответила с милой улыбкой:
– Сеньор Баррейро, двадцать пять миллионов – пустяки, если вы рассчитываете получить в пятьдесят раз больше. Но предположите, что вы ничего не получите? Тогда вы – банкрот!