Звездный Июль
Шрифт:
Мэтью поймал меня на выходе из театра, где мы давали концерт. Пропускать его в служебное помещение было запрещено под страхом самых суровых мер. Он поджидал меня на улице и вцепился в руку, когда я шёл к саням.
– Ну ты и сволочь! – заявил он мне.
Он.
Мне.
– Дорогой Мэтью, я, конечно, не признанный потомок своего отца, но кровь, как известно, не водица, - я отковырял его пальцы с предплечья. – Но если тебя что-то не устраивает, ты можешь пожаловаться на меня моему папе. Я, правда, вживую видел его всего один раз. Но, возможно, как провинившийся
– У тебя нет доказательств! – взвился Донован.
– А они мне и не нужны. Об этом документе знаем мы с тобой и нотариус, который принёс магическую клятву. Поэтому просто не размахивай этой бумажкой в людном месте, и никому ничего не придётся доказывать. Окончательный расчёт с тобой я проведу после оценки финансовых дел аудиторской компанией. К моим счетам, моему дому, мне и Грейс доступ для тебя закрыт. Надеюсь, что вижу тебя в последний раз.
На традиционный фуршет после концерта я не поехал, сославшись на печаль в связи с уходом концертного директора. Его, понятное дело, туда тоже не пустили. Наше отсутствие компенсировали восходящие звёзды. Вот кто должен был получить полное удовольствие от мероприятия!
Я же поехал домой. Грейс, во избежание стычек с Донованом, я предусмотрительно отправил раньше. Сегодня наше вынужденное уединение было прервано возвращением работников. Ужин был прекрасен, совершенно точно лучше, чем фуршетный перекус. Я сидел в гостиной у камина, сжимая в руке тонкую ножку фужера с вином.
– Расстроен? – Грейс села со своим бокалом на подлокотник моего кресла, такая уютная и домашняя, будто всегда там была.
– Да, - признался я.
– Я действительно считал его другом.
И потёрся щекой об её руку.
– Неужели он всегда был таким? Я просто этого не замечал?
– Я же так жила. До встречи с тобой. В смысле, сама для себя. Одна против всех.
– Ты – это другое! – Я быстро поймал её свободную руку и коснулся её губами.
– Не знаю, Крис. Может, когда-то он был хорошим парнем. И даже искренне с тобой дружил и считал, что помогает. Но зависть – плохая подруга. Ты молод, талантлив, тебя любят, а он… Лишь тень на твоем фоне.
– Но ведь я так не считал!
– Знаешь, вот что я усвоила за время своих злоключений до встречи с тобой: люди строят свои выводы не на том, что думают о них другие. А на том, что они думают о том, что о них думают другие.
– Очень сложно для меня. Наверное, я выпил слишком много вина, чтобы это понять. – Я улыбнулся.
– Или слишком мало для того, чтобы вести философские беседы. – Она допила свой напиток.
– Но я готов поговорить на другие темы.
– О чём? – Грейс склонила голову.
– О том, какие у тебя очень красивые глаза. Знаешь, как часто я представлял, что смотрю в них… нависая над тобой.
Мне хотелось сказать «в постели», но я всё же сдержался. Хотя сейчас мне хотелось это как
– Да? – Грей облизала губы. – Как интересно. А зачем?
– Чтобы перевести взгляд на твои манящие губы.
– Пф! Что в них манящего?
– Всё!
Я схватил её за талию и уронил себе на колени.
И поцеловал.
Эпилог 2. Тогда же
Грейс
Эти дни мы с Крисом проводили вместе столько времени, что практически срослись. Вместе чинили, обсуждали, искали решения, приходя друг другу на помощь. Даже спали вместе - прямо там, в мастерской, притащив матрас из спальни Криса.
Всё это время прошло как в угаре, и все мысли, все силы были подчинены одной цели: успеть.
Теперь, когда концерт всё же состоялся, и тревоги остались позади, всё воспринималось иначе.
С одной стороны, близость никуда не делась, и мне по-прежнему хотелось находиться рядом с Хогером. Я вообще с трудом представляла, как можно жить без него.
На расстоянии от него.
С другой, между нами появилось что-то… тревожащее.
Смущающее.
Ожидание.
Предвкушение.
Интрига.
Теперь, когда все объяснения между нами остались позади, Крис снова стал собой: обаятельным, уверенным в себе, ироничным красавчиком. Им можно было любоваться бесконечно. Но сильнее хотелось… потрогать.
Находиться рядом и не касаться оказалось настоящей пыткой.
Я вдруг поняла Криса там, в гримёрной. Находиться в шаге от человека, который тебя безумно привлекает, и удержаться на расстоянии было практически невозможно.
Тогда он поступил некрасиво. Даже с учетом того, что прочитал обо мне из отчета. В конце концов, даже если бы я оказалась такой, какой, с подачи Донована, меня описал детектив, ничто не мешало самому Крису остаться порядочным человеком.
Я это понимала.
Но не уверена, что сама на его месте удержалась бы от соблазна.
Потому что сейчас меня к нему тянуло неудержимо.
Не знаю: недосып последних дней, вино, эмоции Криса, выпущенные наружу, или просто его близость, но на его коленях, под его поцелуями, я поплыла. Сквозь пелену блаженства я ощущала, как меня уносит всё дальше и дальше, что пора остановиться, но не было ни сил, ни желания.
– Идём в спальню, - выдохнула я, решившись. После того как мы провели наедине трое суток, чего только про меня не скажут…
Так пусть это станет правдой.
– Ты уверена? – Голос Криса был охрипшим, будто он только что не со мной целовался, а во весь голос песни орал на морозе. Взгляд его прояснился.
Уверена ли я?
С его стороны не звучало никаких обещаний. И тем более – предложений.
Раньше я, наверное, взвесила бы всё на весах рассудка и ещё на подступах сказала твердое «нет». Потому что так было бы правильно.
Разумно.
Рационально.
Но горько и безнадёжно.
Я чувствовала: даже если у нас в будущем что-то не сложится, я потом буду всю жизнь жалеть, что упустила возможность узнать, как это может быть с Крисом.