Звездный корсар
Шрифт:
Я взглянул на отца. Он укоризненно покачал головою.
— Видишь? Не досталось тебе вина бессмертия. Не удивляйся. Чаша наполняется вином, как только ее возьмет в руки тот, кто достоин бессмертия…
— А я?
— Суди сам.
— Почему же? — горько прошептал я. — Разве я не хотел бы? Разве я виноват, что… Вот если бы жил во времена дедов и прадедов…
— То что? — насмешливо спросил отец.
— Я бы показал…
Но меня уже никто не слушал. Родня дружно пела, эхо катилось
На меня не обращали внимания. Я вертел в руках прозрачную чашу, помимо воли любуясь ее тонкими гранями, чудесною работой. В сознании мелькнула мысль: «Вот показать друзьям — никто не поверил бы…»
А почему бы и не показать? Спрятать в карман. Кстати, это будет и доказательством, что все происходившее здесь не снилось. Если сон — чаша исчезнет. А если не сон…
Я быстренько запихнул чашу в карман фуфайки. Взглянув на отца, заметил, что он все знает.
— Бери, — шепнул отец. — Передай чашу наследникам. В ней — большая тайна.
— Какая? — смущенно спросил я.
— Не время о том говорить. Делай, что велел. Издалека идет эта чаша, передается нашим родом все дальше и дальше, в грядущее. А зачем? Даже мудрейшие деды не все знают. А кто ведает — тому велено молчать. И я промолчу. Пойдем, сынку…
Он решительно повел меня к выходу. Над дворцом пылало оранжевое небо. Лес встречал нас вишнево-фиолетовой мглой. Мы шли быстро, молча. Отец летел, словно на крыльях. Я задыхался от такой ходьбы.
— Не могу. Погоди хоть минутку…
Отец не ответил. Еще мгновение — и он исчез за деревьями. Я изнеможенно сел на пенек. Закрыл глаза. Голова кружилась. Клонило к земле. Что это со мною? Руки и ноги будто налиты свинцом.
Я снова поднялся. Закричал:
— Тату! Погоди!
«Ату!» — откликнулась чаша.
Где это я? Снова вокруг лес, но не осенний, а весенний, радостный, переполненный пеньем птиц и ласковым шумом деревьев. В руках ружье. То самое, с которым я вышел на охоту Что же это? Приснился мне отец или как? Почему вокруг весна? Не иначе галлюцинация. Перебрал, хмельного, вот и допился до горячки…
На груди мне что-то мешало. Я пощупал — всклокоченные волосы. Борода, Длиннющая, седеющая борода, аж до пупа. Что за диво? Когда это я успел обрасти? Будто Робинзон. Я взглянул на рукава фуфайки — она истлела, в дыры пробивалась свалянная вата, сквозь лохмотья штанов светились колени.
Я испугался. Бог мой! Что это случилось? Еще один сон? У кого расспросить? Где люди?
Я оглянулся, узнал знакомые места. Вот Лисьи Норы, известное всем охотникам урочище. Недалеко отсюда дорога, по ней можно доковылять до городка.
Вероятно, следует обратиться к психиатру, решил я. Безусловно, это болезнь. Что ж выходит? Ехали на
Так размышляя, волнуясь, я выбрался на дорогу. Иногда из лесу и в лес шли грузовые машины. Водители подозрительно поглядывали на меня. Не останавливались.
Наконец, какой-то бензовоз резко затормозил, и мордатый здоровяк басом загудел:
— Эй, бродяга, садись, подвезу! Что это ты в таком затрапезном виде? — поинтересовался он.
— В каком?
— Да будто тебя волки терзали. И с ружьем. Ведь не сезон? Не браконьерствуешь ли, брат?
— Да где там, — неохотно отозвался я. — Был в гостях. У лесника одного, дружка своего. Заболел. Провалялся всю зиму. А ружье забрал, еще с осени там было…
— А, — подозрительно буркнул шофер. — Тогда ясно…
Не знаю, что ему было ясно, да только он не промолвил более ни слова. Когда въехали в райцентр, спросил, где я буду сходить. Я попросил остановить возле парикмахерской. В кармане нашёл мелочь. Шофер решительно замахал руками и газанул дальше.
Я зашел в парикмахерскую. Не идти же домой в таком виде! Жена перепугается.
Кресло было свободно. Сел. Девушка скептически оглядела меня.
— Вам что — подстричь бороду?
Ее коллега — пижонистый парнишка — прыснул со смеха. И откуда они тут такие?
Раньше что-то подобных не было. Помню — работали всегда здесь важные люди, пожилые, опытные, культурные. Я разгладил бороду, взглянул в зеркало. Ужаснулся.
На меня смотрел старый-престарый дед, седой, морщинистый, грязный. Сам себя испугался. Мой взгляд остановился на листке календаря. Там чернела цифра 2!
Немного выше — надпись: май. Боже мой! Где же я провалялся целую зиму? Посмотрел на год! Ужас! Оказывается, не полгода, а три с половиною года прошло!
Девушка сердито спросила:
— Так что будем делать?
— Побрить. И подстричь.
— Как? По-человечески?
— Да-да, — не стал я спорить. — Пусть будет по-человечески…
И вот в зеркале я вижу нормального человека.
— Вот, — подобрела девушка, — красивый же дядька, можно еще и за девушками поухаживать…
Я оставил ей рубль и поскорее рванул на улицу. Когда подходил к своему дому, еле держался на ногах. Что скажет жена, как встретит?
Дверь открыла незнакомая женщина. Она подозрительно взглянула на меня, недовольно спросила: