Звёздный прилив
Шрифт:
И большелобый бог исчез. Крайдайки рассмеялся, освобождаясь от жестокой иллюзии, благодарный новому звуку.
Но звук продолжал усиливаться. Ощущение победы переросло в панику, когда давление в голове усилилось, билось о стены черепа, грозило разорвать его. Мир превратился в чуждый крик о помощи.
Крайдайки переливисто засвистел в отчаянии, пытаясь держаться поверх сокрушительного прилива.
50. «СТРЕМИТЕЛЬНЫЙ»
Волны псевдозвука наконец начали спадать.
— Крайдайки! —
— Что с ним? — Джиллиан подплыла к Маканай. Она видела, как слабо бьется капитан, испуская негромкие медленные стоны.
— Не знаю. Никто не следил за ним, когда взорвалась пси-бомба. Я только сейчас заметила, что он обеспокоен.
К Джиллиан подплыл Игнасио Метц.
— Джиллиан... — начал он, — я хочу, чтобы вы знали: я рад, что Том жив, хотя его опоздание сулит неприятности. Я по-прежнему считаю, что его план «Троянский морской конек» неудачен.
— Обсудим это на совете корабля, доктор Метц, — холодно ответила она.
Метц прочистил горло.
— Не уверен, что исполняющий обязанности капитана позволит... — Он замялся под ее взглядом и отвернулся.
Джиллиан посмотрела на Такката-Джима. Если он сделает что-то опрометчивое, это послужит последней каплей, которая подточит мораль «Стремительного». Джиллиан должна убедить Такката-Джима, что он проиграет, если попробует бороться с ней. Новость о том, что Томас Орли жив, пронесется по кораблю, как звук горна. И так уже один из стеносов, которые, очевидно, тщательно были отобраны помощником капитана, выглядел возмущенным и оживленно разговаривал с Ватгасети.
«Я должна действовать быстро, — поняла Джиллиан. — Он в отчаянном положении».
Она с улыбкой подплыла к Такката-Джиму. Он попятился, верные ему стеносы смотрели на нее с боков.
Джиллиан заговорила негромко, так, чтобы не слышали другие.
— Даже не думайте, Такката-Джим. Все фины на борту теперь думают о Томе Орли. Если вы считаете, что сможете навредить мне сейчас, лучше еще раз хорошенько задумайтесь.
Глаза Такката-Джима расширились, и Джиллиан поняла, что попала в цель благодаря легенде о своих пси-способностях.
— К тому же, тут доктор Метц. Он доверчив, но если мне навредят у него на глазах, вы его потеряете. Вам ведь нужен человек, как символ? Без хотя бы одного человека ваши стеносы разбегутся.
Такката-Джим громко хлопнул челюстью.
— Не пытайтесь запугать меня! Я не причинил вам вреда! Я — законная власть на корабле. И могу приказать заключить васс под стражу!
Джиллиан взглянула на свои ногти.
— Вы уверены?
— Вы хотите, чтобы экипаж не повиновался законному командиру? — Такката-Джим был искренне поражен. Он понимает, что многие фины, особенно турсиопы, пойдут за ней, что бы ни говорил закон. Но это означало бы мятеж, и экипаж оказался бы расколот.
— На моей стороне закон! — просвистел он.
Джиллиан вздохнула. Игру надо доводить
— Тайные приказы, — сказала она.
Такката-Джим смотрел на нее, потом пронзительно крикнул. Встал на хвост и перевернулся, а охрана недоуменно смотрела на него. Джиллиан повернулась и увидела, что на нее смотрят Метц и Ватгасети.
— Не верю! — плевался Такката-Джим, разбрасывая во все стороны воду. — На Земле нам пообещали, что «Стремительный» наш!
Джиллиан пожала плечами.
— Спросите команду на мостике, работает ли боевой компьютер, — предложила она. — Пусть кто-нибудь попробует выйти через наружный шлюз. Попытайтесь открыть дверь в арсенал.
Такката-Джим развернулся и поплыл к коммуникационному экрану в конце помещения. Охранники последовали за ним. Такката-Джим был ошеломлен предательством.
Не весь экипаж почувствует то же самое, Джиллиан знала. Большинство просто обрадуется. Но в глубине души все поймут, что одна из основных задач полета «Стремительного» — выработать у неофинов ощущение независимости, уверенности в себе — теперь не будет выполнена.
«Был ли у меня другой выход? Могла ли я сначала попробовать что-то другое?»
Она покачала головой. Хорошо бы, Том был здесь. Он мог поставить все на место одной саркастической песенкой на тринари. Все бы сразу устыдились.
«О Том, — думала она. — Мне следовало отправиться вместо тебя».
— Джиллиан!
Плавники Маканай били воду, доспехи жужжали. Одной металлической рукой она указывала на раненого дельфина, плавающего в антигравитационном танке.
Крайдайки смотрел на нее!
— Но ведь вы сказали, что его кора сожжена! — воскликнул Метц.
Крайдайки выражал величайшую сосредоточенность. Дышал он тяжело, потом отчаянно крикнул:
— Наружу!
— Это невозможно! — вздохнула Маканай. — Его центры речи...
Крайдайки хмурился, пытаясь сконцентрироваться.
Наружу: Крайдайки! Плавать: Крайдайки!Это был детский тринари, да еще в странном тоне. Но в темных глазах светился разум. Ожило телепатическое восприятие Джиллиан.
— Наружу! — Крайдайки повернулся в танке и громко ударил плавниками по окну. Он повторил слово на англике. Но оно звучало словно на праймале.
— Наружу!
— Помогите ему выбраться! — приказала Маканай ассистенткам. — Осторожно! Быстрее!
Такката-Джим, перекосившись от гнева, на большой скорости плыл от коммуникационного экрана. Но неожиданно остановился и ярким глазом посмотрел на капитана.
Это была последняя капля.
Такката-Джим повернулся и отплыл, не зная, какую позу принять. Он посмотрел на Джиллиан.