Звездный путь (сборник). Том 4

Блиш Джеймс Бенджамин

— Приветствую.

— Приветствую, — ответил Гримс.

— Ты скова пришел, человек Гримс, — скорее, это была констатация факта, чем вопрос.

— Я никогда раньше не был здесь, — сказал Гримс и добавил: — В этом пространственно-временном измерении.

— Ты был здесь раньше. Твое тело было покрыто одеждой и бесполезным металлом. Но это неважно.

— Откуда вы это знаете?

— Я не знаю, ко наши Мудрейшие знают и помнят все. Что было, что будет, что могло произойти и что может случиться. Они велели поприветствовать вас и привести тебя к ним.

Гримс не выразил

никакого энтузиазма. В его прошлый визит Мудрейшие жили не в Джунглях, а в крохотной пустыне далеко к северу. На «Искателе» у них был вертолет, и полет туда и обратно занял целый день. Теперь же летательным аппаратом он не обладал, а более нелепое занятие, чем перелет за несколько десятков миль на космическом корабле трудно было себе представить. И совсем ему не улыбалась перспектива пару дней продираться пешком или даже на спине какого-нибудь вьючного ящера сквозь густые заросли джунглей.

Динозавр хихикнул (стрияне не были лишены чувства юмора).

— Мудрейшие сказали мне, — просипел он, — что вы неподходяще одеты для путешествия. Мудрейшие приглашают вас в поселок.

— Это далеко?

— Там же, где и в прошлый раз, когда ты приземлил именно здесь свой корабль много времени назад.

— Примерно полчаса пешком, — сказал Гримс Соне и вдруг заметил, что зелень растительности теперь стала немного более яркой и отливала теперь синевой. Непроизвольно подняв глаза, он увидел, что большие белые облака по-прежнему закрывают небо. Зато под ними висела маленькая черная тучка, а из нее сыпались вниз горящие искры… Тут же он увидел и второй яркий взрыв, осветивший все вокруг в бело-голубой цвет. Через несколько минут раскаты мощного грома сотрясли все вокруг.

— Ракеты, — прошептал Гримс, — они послали ракеты.

— Не беспокойся, человек, — своим свистящим голосом заговорил ящер. — Мудрейшие знают, как надо от них защищаться.

— Но у вас же нет науки, технологии! — закричал Гримс, и тут же осознал глупость собственных слов. Но уже было поздно.

— У нас есть наука, человек Гримс. У нас есть машины, которые сражаются с машинами ваших врагов. Но наши машины, в отличие от ваших, из плоти и крови, а не из металла. Правда, они не слишком отличаются друг от друга по степени интеллекта…

— Джон, ты забыл, что они замечательные биоинженеры, — укоризненно сказала Соня. — Я не сомневаюсь, что их воздушный заслон из птеродактилей надежно защитит нас от ракет, и предлагаю нанести визит Мудрейшим. — Она с сомнением взглянула на джунгли и крикнула внутрь корабля:

— Пэгги! Принеси нам пару мачете!

— Они вам не понадобятся, — сказал стриянин, — пусть даже у вас слишком нежная кожа.

Мачете действительно не понадобились. Хотя ящер шел впереди, как танк, прокладывающий дорогу для пехоты, гибкие ветви растений смыкались сразу за ним, хлестая Соню и Гримса. Им быстро надоело вырубать бесконечную череду лиан и папоротников, и они шли прямо так, уже не обращая внимания на колючки и шипы. Пот заливал ссадины и царапины., принося невыносимую боль. Вконец измотанные и уставшие, они добрались до крохотной поляны, почти полностью укрытой, как крышей, огромными листьями папоротников.

На поляне было несколько хижин, сплетенных

из живых вьющихся растений. Дымящиеся компостные кучи служили инкубатором для яиц. Ящеры, большие и маленькие, занимались своей обычной работой — сооружали что-то из деревьев, рыли, копались в земле… Самые молодые, похожие на общипанных цыплят, вытаращились на незнакомцев, но старались держаться от них подальше. Взрослые, с любопытством оглядываясь, разгоняли детей, освобождая людям проход к самой большой и красивой хижине. Из ее отверстия шли клубы ароматических курений, запах которых подействовал на людей почти удушающе. Гримс знал, что дышать дымом сжигаемых священных трав позволялось лишь Мудрейшим.

Внутри, вокруг треножника, к которому была подвешена над огнем коробочка, испускавшая этот сильный запах, сидели три существа. Командор чихнул. Дым, насколько он знал, был галлюциогеном для ящеров, но у человека он мог вызвать только яростное щекотание в носу. Несмотря на все попытки сдержаться, он снова громко чихнул.

Ящеры вокруг треножника тихонько засмеялись. Когда глаза Гримса привыкли к полумраку, он разглядел, что все они были старыми, с потертой, поросшей мхом чешуей, а кости скелета резко выделялись на их теле. Что-то в них было чрезвычайно знакомое, но это можно было скорее почувствовать, чем понять. Один из них сказал:

— Наш волшебный дым заставляет тебя всего лишь чихать, человек Гримс.

— Да, Мудрейший.

— А что ты делаешь здесь, человек Гримс? Разве ты не был счастлив в своем мире? Разве ты не был счастлив с женщиной, которую ты приобрел со времен нашей прошлой встречи в другом мире?

— Скажи «да»! — прошептала Соня. Снова тихий смех.

— Нам повезло, человек Гримс. У нас нет таких проблем, как у млекопитающих с их горячей кровью, — последовала пауза. — Но мы любим жизнь, как и вы. И мы знаем, что там, за пределами нашей планеты есть те, которые хотят забрать нашу жизнь и вашу. Сейчас это не в их власти, но они могут добиться своего.

— Но как это может повлиять на вас? — спросила Соня. — Я думала, что вы… как бы это сказать… одновременно живете во всех Альтернативных Вселенных… Вы ведь помните первое появление Джона на этой планете… А было это в другом мире.

— Ты не понимаешь, женщина Соня. Ты не можешь это понять. Но я попытаюсь тебе объяснить. Человек Гримс, тогда, в твоем мире, что ты нам привозил на Стрию?

— Всевозможные излишества… как вам, наверное, казалось, вроде чая и табака. И книги…

— Какие книги?

— История, философия, романы. И даже поэзия.

— Ваши поэты лучше умеют сказать многое в нескольких словах, чем ваши философы. Напомню вам одного из них: «Дважды живущий дважды умрет»… Я ответил на твой вопрос, женщина Соня?

— Я чувствую это, — пробормотала она, — но я не могу это понять…

— Неважно. И неважно, если ты не понимаешь, что ты делаешь, пока ты понимаешь, как это делать.

— Что именно делать? — спросил Гримс.

— Уничтожить яйцо, не дав из него вылупиться зверю, — был ответ.