Звездный штурмовик Ил-XXII. Со Второй Мировой - на Первую Звездную
Шрифт:
Экран погас.
Мы втроем стояли и молча смотрели на монитор, словно ожидая, что он снова включится. Но экран оставался темным.
Глава 6
— Так, — первым нарушил тишину Броуди и уселся в кресло. — Вы сами все слышали. Вопросы есть?
Мы не шелохнулись.
— Хорошо. Ступайте отдыхать.
Когда мы вышли за дверь, Вольфганг, за время беседы не проронивший ни слова, ухмыльнулся:
— С удовольствием выпил бы пару рюмок старого доброго коньяку.
— А я бы просто нажрался в хлам.
— Поддерживаю.
Меня,
Но мы теперь жили в другое время. Я был искренне рад, что все обошлось, и почти не злился на Вольфа. Конечно, точил меня червячок: ведь мог же он, в самом деле, сообщить нам о своей задумке.
— Мы с братками обмирковали и решили, что ты сраный предатель! — обрадованно встретил Вольфа грубиян Бурлак. — Но при этом охренительный молодец!
— Что? — переспросил его Шульц.
— Степа, дурья твоя башка, — рассмеялся я. — Он все-таки немец, а лингвистическая хрень, что у нас в ушах торчит, не переводит твой матерок.
— Ну, что-то я все-таки понимаю, — улыбнулся Вольфганг. — Два года на Восточном фронте в эфире вас слушал.
— А ты, Егор, не посрамил Красную Армию! — хлопнул меня по плечу Степан.
— Ты тоже.
Напиться нам, конечно, не удалось. Как и предупреждал профессор Левин, не имелось в этой эпохе горячительных напитков. Это расстраивало, но уже не так сильно. Мы остались живы, и у нас было полно работы.
Я стал командиром эскадрильи, соответственно и дел у меня прибавилось. Тактику засад мы разрабатывали с остальными эскадрильями в течение нескольких дней. Все это время на задания почти не летали, командование посчитало приоритетной задачей добиться совершенства в заманивании чужаков.
Вскоре придумалось и имя моему катеру. Вышло все само собой. Мы устраивали очередную охоту, и мне «выпала честь» выступать в качестве «зайца». Никто не хотел им быть, даже мой авторитет и должность не помогали. Нет, никто не боялся врага, все рвались в бой, просто выступать «зайцем» было как-то стыдно, что ли. Улепетывать от врага или яростно наброситься на него и уничтожить — выбор предпочтений для боевого пилота очевиден. Пришлось принимать компромиссное решение: мы бросали жребий, играя в «камень, ножницы, бумагу», и проигравший понуро шел к своему катеру.
В тот раз под общие аплодисменты выяснилось, что Степановы «ножницы» режут мою «бумагу», и я оказался в незавидной шкуре несчастного серенького зверька. Схема работы была предельно проста. «Зайцу» нужно было появиться в месте большого скопления чужаков, повилять хвостиком, выманить врага, и с этого момента его основной задачей становилось добраться до засады, где в охоту вступали «волки». Ребята заходили чужакам в тыл и кромсали
2
Wolf — волк (нем.).
Мы десятки раз проводили эту операцию и за все время потеряли только два катера. Удивительно, но твари с завидным постоянством клевали на удочку. Степан, заядлый рыбак, первым обратил на это внимание.
— Смотрите, братцы, — говорил он, — вот, допустим, окунь, он любит косяками ходить. Если знаешь место и прикормил его хорошо, садись спокойно и забрасывай туда. И, будь уверен, рыба с радостью станет насаживаться на крючок, как баба на хер. Ловишь ее и думаешь — ну и тупая же ты падла. А уха уже томится в котелке, и самогоночка охлаждается.
Я действительно не мог понять поведения чужаков. Все говорило о том, что они высокоразумны. Обезьяне не создать такого летательного аппарата и не стрелять так метко из ружья. Скорость и натиск, с которыми они выдавливали нас, говорили о четкой и слаженной работе всех родов войск, о недюжинном уме их полководцев. Эти твари пролетали многие километры с конкретной целью и успешно воплощали ее в жизнь.
Но порой они вели себя в точности как безмозглые рыбы — насаживались на наши «крючки». Тупое упрямство? Глупость? Нежелание принимать реальность или наплевательское отношение к собственной жизни? Это оставалось для нас загадкой.
Операция «Волки» приносила великолепные плоды. Конечно, это была песчинка в пустыне, у нас пока не хватало сил для большого наступления, но мы наносили урон врагу, а это важно.
Мне в роли «зайца» не повезло. Крепко меня потрепали. Как обычно, ребята устроили засаду, а я направил катер в сектор, патрулируемый чужаками. Они барражировали в воздухе, охраняя свой район. Едва меня заметили, сразу пустили две четверки в погоню. Обычно они обходились и четырьмя «крабами», но тут, видимо, решили удвоить количество машин. То ли у них тут был какой-то секретный объект рядом, а может, мы их конкретно достали.
Увидев, что погоня началась, я немедленно помчался к месту засады. Поначалу все шло как по писаному, твари сели мне на хвост и лениво постреливали, загоняя. Я пребывал в чудесном настроении, мы сегодня должны были пожать хорошую жатву. Восемь ублюдков — хороший улов.
— Вольф, две четверки на хвосте! Ждите меня с гостями, — сообщил я Шульцу.
— Великолепно! Мы наготове. Только дотяни.
— Куда я от вас, засранцев, денусь.
Я уже почти дошел, оставалось еще чуть-чуть, когда в меня попали. Удар был такой силы, что катер развернуло. У меня чуть не лопнули пристяжные ремни, и я чудом не слетел с кресла. В катере что-то загорелось, потянуло едким дымом, но машина по-прежнему осталась управляемой. Ситуация накалялась. Нужно было совершить маневр, но, что бы я ни сделал, пришлось бы подставить им бок или днище. Восемь чудищ неслись на меня на полной скорости, готовые превратить в кусок обугленного мяса.