Звездочка миллиардера. Это моя дочь!
Шрифт:
— Вы ещё ребёнка на синяки проверьте. И на психику, — цежу сквозь зубы. — Вдруг что-то сработает, и вы сможете занести это в личное дело?
Стоит ли говорить о том, что после этого мы не разговариваем? Она воротит от меня нос, изредка записывая что-то в блокноте. И уходит, оставляя во мне огромную дыру из гнева.
Значит, так решил…
Опека заберёт у меня Астру, а вы тут как тут, Глеб Александрович?
Что дальше? Проверка моих документов и официальной работы?
Как я и предполагала,
— Любовь Сергеевна, — привычно говорит редактор, — нам нужно встретиться. Подъедете в офис?
— Нет, — чеканю, складывая игрушки в ящик. — Я хочу расторгнуть договор с вами. Пришлите мне документы по электронной почте, я подпишу.
Пока не поздно, отец устроит к себе на работу. Я уже и договориться успела. Готова даже замуж выйти экстренно, если это потребуется.
— Даже если так, вам всё равно придётся прийти…
Сжимаю трубку в пальцах.
— Желательно сегодня. С завтрашнего дня, возможно, мы уходим на ремонт и две недели не будем принимать никакие бумаги.
Да чёрт возьми!
Кидаю пищащую игрушку в стенку и отвлекаю дочку от просмотра мультиков. А потом улыбаюсь, смягчаясь и боясь напугать её.
— Хорошо, я подойду через час.
Отключаюсь и готова взвыть.
Новый раунд. Новый бой.
Отвожу Астру к родителям, чтобы Звёздочка не страдала от внимания своего отца. Повезло, что мама уже пришла домой, иначе пришлось бы брать её с собой. А там ведь Пожарский где-то ходит… Уверена, всё это — его рук дело.
Через час, как и обещала, поднимаюсь на этаж издательства. Захожу к своему редактору, которая готовит все бумаги.
— Пойдёмте к шефу, — приглашает она меня на выход из кабинета.
— А без меня никак? — спрашиваю с надеждой. Встречаться с твердолобым жирафом нет никакого желания.
— Увы, будь вы простым автором…
А вот это уже — неприкрытая лесть. И обман. Я бы не назвала себя успешной писательницей. Сочиняю обычные сказки.
С тяжестью на душе соглашаюсь. Проходим в кабинет босса. Сразу замечаю этого говнюка, сидящего за столом. Подписывает одну бумажку за другой.
— Любовь Сергеевна пришла, — звучит как какой-то сигнал. А мужчина устремляет на меня равнодушный взгляд.
— Садись, — указывает на диван. — Наталья, принесите кофе. Два.
— Мне не надо, — мотаю головой.
— Два, — говорит ещё настойчивее.
Мой редактор испаряется. Мы остаёмся в кабинете один на один. Долгое молчание рушится моими словами, что так и просятся наружу:
— Что, позвали поглумиться надо мной?
??????????????????????????
ГЛАВА 15
Любовь
— Зачем? — хмурится он и делает вид, что сегодняшнее — не его рук дело.
— Не стройте из себя дурака. Сегодня приходила женщина из опеки. Она всегда
— Врать не буду, — убирает ручку и складывает перед собой ладони, в которые упирается подбородком. — Моих. Но ты сама выбрала такой путь.
Поджимаю пальцы на руках и веду ногтями по светлой юбке. Вот бы вонзиться ими в него…
— Вы — скотина, — говорю то, что и в голове.
— Слышал уже, не удивляешь. У тебя же богатый словарный запас. Давай, демонстрируй.
— Вы для чего меня позвали? — меняю тему. — Знаете ведь, что я одна у Астры. И вынуждаете оставлять её у родителей. Решили уволить? Не утруждайтесь, сама ухожу.
— Точно, — качает головой и перекладывает бумаги с одного места на другое. — Работа. Не буду я тебя увольнять.
С чего такая щедрость?
— Но с этого дня ты работаешь здесь. Вон та-а-ам, — он указывает в угол своего кабинета, где стоит небольшой стол и стул. Рядом пустой шкаф, где обычно хранятся книги или папки с документами.
— Нет, — отрезаю твёрдо, несмотря на удивление. Это что ещё за выходки? — Я работаю с вами по договору, и в нём не указано, что я должна сидеть в офисе.
— Верно, — спокойно кивает. — Но в нём присутствует пункт, что в любой момент издательство может внести изменения в твою работу. И ты его подписала.
— И для чего это?
— Скрывать не буду. Чтобы отдалить Астру. Ей нужно начать отвыкать от тебя.
Так вот оно что…
— Хороший ход, — хвалю его, усмехаясь. — Но увы, я увольняюсь. Чтобы быть с МОЕЙ дочерью ещё ближе. Не оставлю её ни на секунду. Это так, к слову, если вы решите позвонить в опеку.
Как же раздражает этот Пожарский!
— Тогда плати неустойку.
— Какую? — выгибаю бровь.
— Договор, — стучит пальцем по бумагам. — Буквально вчера мы напечатали тираж в пятьсот тысяч книг с твоим именем.
Глаза на лоб лезут. Сколько?!
— Огромные затраты, — вздыхая, качает головой. — И увы, они не окупятся. Если автор уходит из издательства, по договору я должен отозвать продажи книг. И что же мне делать с таким минусом?
— Я заплачу, — цежу сквозь зубы.
— Продашь квартиру?
— Если потребуется.
— Отчаянно.
— А вы ещё не поняли, что я пойду на всё ради того, чтобы вставить вам палки в колёса?
— Смотри, случайно не вставь себе, — усмехается. — Теперь, когда у тебя не будет даже договора, отобрать Астру у тебя будет ещё проще. Отсутствие работы… Финансовая дыра. Всё это мне лишь на руку.
Знаю. Но промолчу о том, что отец устроит меня к себе.
— Я тебя услышал. Наталья подготовит договор, — хмыкает и теряет ко мне интерес, возвращаясь к работе.
Встаю, поправляю юбку. Замечаю на себе его взгляд.