Звездочка миллиардера. Это моя дочь!
Шрифт:
— То есть, если заявится ваша мать, а я в этом, будет нормально?
Кручусь перед ним, демонстрируя короткий топик и шортики.
Неловко, но надо его как-то переубедить!
— Плевать, — вдруг усмехается он. — Не знаю, как матери, но мне пока всё нравится.
— Вот теперь я точно должна взять другую одежду… — шепчу ему назло. Аж одеться захотелось.
И кто из нас двоих здесь извращенец?
— Ладно, — наконец-то слышу одобрительный ответ. — Но до момента отъезда ты должна подписать контракт. На случай, если вдруг ты решишь
— Хорошо, — принимаю его игру. И, прижав листы контракта к груди, направляюсь на выход. И ощущаю на полуобнажённой заднице чей-то палящий взгляд, что добавляет мне скорости и заставляет вылететь из кабинета.
ГЛАВА 28
Любовь
Я точно заключаю сделку с Дьяволом. А его кабинет — сама Преисподняя. Всё горит адским пламенем, иначе не могу объяснить, почему с меня стекает пот, а попа буквально полыхает от нехорошего предчувствия.
— Долго еще собираться с мыслями будешь? — недовольно летит от Пожарского.
Ручка застывает над бумагой.
Сколько я так сижу? Минуту? Две? Пять?
— Да, долго, — огрызаюсь. — Легко вам. Вы второй раз почти что женитесь.
— М, нарушение контракта, — хмыкает.
Чёрт. Точно.
Пожарский отчётливо написал — не поднимать тему про бывших, если он сам не захочет об этом говорить.
— Я ещё ничего не подписала, поэтому могу говорить всё, что хочу.
Может, узнать, пока не поздно?
— Кстати, — опускаю ручку на бумагу. Любопытство — худшая сторона женщины, — пока я не поставила свою подпись… Почему всё так вышло?
— Подписывай, — произносит с нажимом и кивает на бумажки передо мной. — Время тикает.
— Нет, — скрещиваю руки на груди. — Ответь. Надо же мне знать, чтобы потом любопытство не мучило.
Он повторяет за мной движение, откинувшись на спинку кресла.
— Подписать контракт быстрее нужно тебе, а не мне. Я могу сидеть так несколько часов, а ты — нет. Это ведь ты собираешься уезжать.
Чёрт, время не на моей стороне.
— То есть не скажешь? — уточняю.
— Нет.
От злости на него быстро ставлю свою подпись. Соглашаюсь жить в этой глуши и с несносным мужиком.
— Всё? Договор с Дьяволом заключен? Кровь пускать?
— Не здесь.
Кстати, о крови… Надо будет закупиться прокладками. А то просить Женю внести их в список покупок немного неловко.
Встав из-за стола, поправляю сарафан и спешу на выход. Хоть я и попросила Астру посидеть тихонечко в комнате, это не значит, что она меня послушает.
— Всё, я могу идти? — на всякий случай уточняю.
— Иди, — говорит как ни в чём не бывало.
К удивлению, я спокойно ухожу, без его колких шуток в спину. Волнения на душе нет, как и тревоги, хотя я реально только что поставила на своей спокойной жизни крест.
Возвращаюсь в нашу комнату. Мой мышонок сидит в манеже, играя с игрушками. Беру её за ладошку, и мы вместе идём на выход — с пустым чемоданом, в котором
Водитель, не Женя, помогает мне загрузить его в багажник.
Сажусь в салон и через полтора часа захожу на участок родителей.
Да, так не поездишь к ним частенько… Слишком много времени занимает. А это мы ведь ещё в пробки не попали!
Социофоб проклятый. Забрался в дебри!
Прошу маму с папой посидеть с дочкой, пока я смотаюсь за вещами. И, дав родителям насладиться временем с внучкой, в одиночестве еду в свою квартиру. Не прошу водителя Пожарского, а еду на такси.
Порой хочется побыть одной. Что и я делаю, в тишине собирая свои вещи.
Убегая, я в основном собрала всё для Астры. А себя обделила. Но в очередной раз, взяв себе немного вещей, укладываю игрушки Звёздочки. С больным сердцем смотрю на обгоревшую кухню. Она была у нас просторная. Даже больше гостиной. Чёрт знает, почему такая планировка, но мне нравилось, как мы каждый день готовили что-нибудь вкусненькое с дочкой.
Обидно до жути… Надеюсь, ремонт сделают быстро.
А потом что с ней делать? Сдавать? Не знаю. Можно будет предложить подруге пожить здесь за небольшую сумму… Помню, у неё были проблемы с жильём.
Эх, решу потом.
Застёгиваю чемодан и, закрыв квартиру, спускаюсь вниз, попутно вызывая такси. И не замечаю, как врезаюсь в человека возле подъезда, сразу же спеша извиниться.
— Люба?
Знакомый голос отдаётся эхом в грудной клетке. Точнее, эмоции от него.
Взгляд летит вверх, встречаясь с зелёными глазами.
— Вань? — переспрашиваю, потому что совсем не ожидала увидеть здесь своего бывшего парня.
Мы расстались в тот момент, когда я решила удочерить Астру. И мы оба разошлись мирно, без ругани. Нет, ссора была… Большая. Где он спрашивал, почему я желаю променять его на чужого ребёнка. И чтобы я хорошенько подумала о своём решении.
И я подумала.
И честно ему призналась, что не могу бросить Звёздочку в детском доме.
Мы сели, поговорили, и всё…
Больше мы не виделись. Он лишь поздравлял меня по праздникам.
— А ты как тут?.. — начинаю, удивившись его появлению.
Он вдруг хватает меня за плечи, ощупывая и осматривая.
— Живая, — не верит своим глазам.
— Живая, конечно.
— Да я как сгоревшую твою квартиру увидел, то всё, уже накрутил себя. Мама твоя успокоила, но я не поверил.
— Ты приходил к родителям?
А мама ничего не сказала! Не хотела тревожить?
— Да, ты не отвечала на звонки.
Да, было такое… Я выключила телефон, боясь, что Глеб найдёт меня по нему.
— Со мной всё в порядке, — мягко улыбаюсь. Приятно, что он переживал.
— А ты куда? — спрашивает он, увидев чемодан в моих руках. — А, переезжаешь же к родителям.
И бьёт себя по лбу, будто понимая, что сморозил чушь.
— Типа того, — неловко произношу, пока не желая говорить о том, что вышла замуж.